Творчество в. шершеневича: теоретические декларации и поэтическая практика
На правах рукописи
Иванова Екатерина Алексеевна
ТВОРЧЕСТВО В. ШЕРШЕНЕВИЧА:
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ДЕКЛАРАЦИИ И ПОЭТИЧЕСКАЯ ПРАКТИКА
Специальность 10.01.01 – русская литература
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата филологических наук
Саратов – 2005
Работа выполнена на кафедре русской литературы ХХ века Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского
Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор
Ванюков Александр Иванович
Официальные оппоненты: доктор филологических наук, доцент
Мокина Наталия Васильевна
кандидат филологических наук,
старший научный сотрудник ИМЛИ РАН
Скороходов Максим Владимирович
Ведущая организация: Ивановский государственный университет
Защита состоится « » марта 2005 г. в часов на заседании диссертационного совета Д. 212. 243.02 при Саратовском государственном университете им. Н. Г. Чернышевского по адресу: 410026, г. Саратов, ул. Университетская, 59.
Отзывы на автореферат можно направлять по адресу: 410026, г. Саратов, ул. Астраханская, 83, СГУ, филологический факультет.
С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского.
Автореферат разослан «___» февраля 2005 г.
Ученый секретарь диссертационного совета
кандидат филологических наук
профессор Ю.Н. Борисов
Литературный процесс конца XX – начала XXI века характеризуется стремлением отчетливо осознать роль поэзии в условиях изменившегося отношения к искусству слова, во многом стрессогенной ситуацией утраты литературоцентризма. На первый план выходят авангардные направления в литературе, всегда претендовавшие на роль катализатора литературных изменений, обещающих выход из создавшегося положения, небеспричинно осознаваемого как кризисное. Не случаен острый интерес к аналогичным явлениям, характеризующим литературную жизнь первой трети XX столетия.
Творчество Вадима Габриэлевича Шершеневича (1893 – 1942 гг.) – одна из самых спорных страниц русского авангарда первой трети XX века. Несмотря на то, что его справедливо относят к так называемым поэтам второго ряда, он привлекает внимание читателей и исследователей как определенный тип творческой личности.
Художественное наследие В. Шершеневича представляет собой малоисследованную область русского модернизма. Его опыты в сфере поэтического слова затрагивают различные направления начала XX века: символизм, футуризм и имажинизм. В конце творческого пути он возвращается к классическому наследию русской литературы.
В. Шершеневич внес значительный вклад в становление теории футуризма и имажинизма. Именно ему принадлежит самый полный перевод манифестов итальянских футуристов, оказавший заметное влияние на развитие русского футуризма[1]. Все это обусловливает необходимость комплексного изучения поэтического и теоретического наследия поэта.
В советское время имя В. Шершеневича было искусственно изъято из литературного оборота. Немногочисленные упоминания о нем носили резко отрицательный характер.
Серьезное обращение к творчеству В. Шершеневича начинается только в 1980 – 1990 гг. XX века, именно в это время его творчество становится доступно широкому читателю[2].
Значительный вклад в изучение творчества поэта внесли В.А. Дроздков, В.Ю. Бобрецов, А.Н. Захаров, Т.К. Савченко, Н.И. Шубникова-Гусева, А.А. Кобринский, И.А. Макарова, А.К. Жолковский, Э.Б. Мекш, а также зарубежные исследователи: N. Nilsson, А. Lawton, G. Mc. Vay.
Разные периоды творчества В. Шершеневича в исследовательской литературе освещены неравномерно. Основное внимание уделяется имажинистскому этапу творчества поэта (1919 – 1926 гг.). Творчество В. Шершеневича этого периода входит в объект исследования литературоведов, которые обращаются к изучению имажинизма (работы И. Яжембиньской, И.В. Павловой, Т.А. Терновой) и к творчеству поэтов-имажинистов и их взаимовлиянию (работы Т.К. Савченко, В.А. Сухова, Г.Г. Чипенко). Символистский (1911 –1913 гг.) и футуристический (1913 – 1919 гг.) периоды творчества поэта не являются объектом специального изучения, а рассматриваются лишь в контексте творческого пути писателя. Имя В. Шершеневича упоминается в связи с исследованиями русского футуризма в трудах В.Ф. Маркова, В.А. Альфонсова, И.Ю. Иванюшиной.
На сегодняшний день существует единственная диссертация, посвященная В. Шершеневичу: Т.А. Богумил исследует проблему «чужого слова» в творчестве поэта[3].
Актуальным аспектом исследования творческого наследия поэта является вопрос о характере воплощения его теоретических деклараций в поэтическом творчестве. Теоретические работы В. Шершеневича как футуристического, так и имажинистского периода относятся к типичным для авангарда текстам автометаописания и являются попыткой формирования новой авангардной поэтической системы, основанной на рациональных началах.
Изучение творчества В. Шершеневича помогает понять одну из важных особенностей поэзии XX века: рационализацию творческого процесса. Литературная теория авангарда не только тесно смыкается с поэзией, но и во многом подменяет собой живой творческий процесс. Многочисленные манифесты, декларации и трактаты призваны не только объяснить некоторые новые литературные явления, главная их цель, по выражению Г. Белой, «создать искусство, другое по природе»[4]. Все вышесказанное определяет актуальность диссертационного исследования.
Объектом исследования является творчество В. Шершеневича в единстве теоретических деклараций и поэтической практики, в развитии от подражания символизму к имажинизму.
Предметом исследования стала трансформация художественного сознания В. Шершеневича в соотношении с ведущими поэтическими направлениями первой трети XX века.
Цель исследования – системный анализ творчества В. Шершеневича в свете теоретических деклараций, моделирующих его поэтику.
Цель работы предполагает решение следующих задач:
- Проследить эволюцию поэтической системы В. Шершеневича.
- Выявить доминирующие черты мироощущения поэта.
- Исследовать специфику теоретических деклараций В. Шершеневича в сопоставлении с поэтическим творчеством в футуристический и имажинистский период его творчества.
- Рассмотреть общность и различие поэтико-теоретических позиций В. Шершеневича и ведущих представителей имажинизма (С. Есенина и А. Мариенгофа).
Материал исследования составляют поэтические сборники В. Шершеневича «Весенние проталинки» (1911 г.), «Carmina» (1913 г.), «Романтическая пудра» (1913 г.), «Экстравагантные флаконы» (1913 г.), «Автомобилья поступь» (1916 г.), «Лошадь как лошадь» (1920 г.), «И так итог» (1926 г.), а также лирика поэта 1926 – 1930 годов; его программные выступления, манифесты и теоретические работы: «Футуризм без маски» (1914 г.), «Пунктир футуризма» (1914 г.), «Зеленая улица» (1916 г.), «2*2=5. Листы имажиниста» (1920 г.); стихотворения и поэмы В. Маяковского; стихотворения, поэмы и литературно - критические статьи С. Есенина; стихотворения, проза и теоретические работы А. Мариенгофа; журнал имажинистов «Гостиница для путешествующих в прекрасном» (1922 – 1924 гг.).
Методология исследования предполагает интегрирующий анализ, учитывающий историко-литературный, структурный, типологический и интертекстуальный аспекты изучения художественного текста. Методологической базой нашего исследования стали работы Ю. Лотмана, И. Смирнова, Е. Эткинда, М. Эпштейна, О. Клинга.
Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется тем, что в работе поэтический и теоретический текст рассматриваются как взаимодополняющие проявления одного творческого сознания.
Практическая значимость: результаты диссертационного исследования могут быть использованы в лекционных курсах по истории русской литературы первой трети XX века, в работе спецкурсов и спецсеминаров, посвященных русской поэзии.
Научная новизна диссертации состоит в том, что в работе впервые представлен целостный анализ творчества В. Шершеневича, а также показано, что В. Шершеневич создает прецедент восприятия авангарда как традиции.
Основные положения, выносимые на защиту:
- Динамика развития поэтического мироощущения В. Шершеневича охватывает символизм, футуризм и имажинизм. Символистский этап творчества поэта является сугубо подражательным, а футуристический и имажинистский периоды представляют собой единую систему.
- Цель теоретических изысканий В. Шершеневича – создать логически непротиворечивую систему, максимально соответствующую его творческой индивидуальности, и представить ее как универсальный проект создания поэтических артефактов. Пример поэта показал не столько, «как делать стихи», сколько «как делать поэтические системы».
- В творчестве В. Шершеневича имажинизм был попыткой преодоления футуризма как традиции способами, традиционными для футуризма. Культурный взрыв, породивший футуризм, сменился постепенным развитием футуристических принципов.
- В поэтическом наследии В. Шершеневича выделяется пласт «имажинистских стихотворений», особенностью которых является принцип механического соположения метафорических сравнений, противоречащих целостному контексту произведения.
- Теоретические взгляды соратников В Шершеневича по имажинизму С. Есенина и А. Мариенгофа совпадают только в тех моментах, которые свойственны авангарду в целом. Ключевое для имажинизма понятие «образ» они понимают по-разному. В метафорическом мышлении В. Шершеневича, С. Есенина и А. Мариенгофа есть сходные черты, касающиеся обособления одного образа в составе целого произведения.
- Логика развития поэтической личности В. Шершеневича приходит в противоречие с эволюцией его теоретических взглядов. В. Шершеневич как теоретик уходил в область формального эксперимента. Его поэтическая деятельность, напротив, все больше эволюционировала в сторону усиления личностного начала.
Материалы диссертации прошли апробацию на научной конференции молодых ученых «Саратовская филологическая школа на рубеже веков: итоги и перспективы» (Саратов, 2000); научной конференции молодых ученых, посвященной шестидесятилетию восстановления филологического образования в Саратовском государственном университете (Саратов, 2001); учредительной конференции Объединения молодых ученых при Головном совете по филологии «Автор – текст – аудитория: филологические науки в социокультурном пространстве XXI века» (Саратов, 2001); научной конференции молодых ученых «Филология и журналистика в начале XXI века» (Саратов, 2002); межвузовской научно-практической конференции «Междисциплинарные связи при изучении литературы» (Саратов, 2002); межрегиональном научно-теоретическом семинаре «Культурологические штудии: Русская культура в текстах, образах, знаках 1913 года» (Киров, 2003); межвузовской конференция молодых ученых (Саратов, 2003); международной научной конференции «Малоизвестные страницы и новые концепции истории русской литературы XX века» (Москва, 2003); международной научной конференции «Есенин и поэзия России XX – XXI веков: традиции и новаторство» (Москва – Рязань – Константиново, 2003); на международной научной конференции «Наследие Есенина и русская национальная идея: современный взгляд» (Москва – Константиново, 2004).
По теме диссертации опубликовано 9 статей.
Цели и задачи работы обусловили ее структуру: диссертационное исследование состоит из введения, трех аналитических глав: главы первой «В. Шершеневич – символист», главы второй «В. Шершеневич – футурист» и главы третьей «В. Шершеневич – имажинист», заключения и библиографического списка, включающего 200 наименования.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, определяются цели и задачи исследования, его научная новизна, теоретическая и практическая значимость, представляются положения, выносимые на защиту.
Первая глава «В. Шершеневич – символист» состоит из двух параграфов, в которых исследуется символистский период творчества В. Шершеневича. В первом параграфе «Книга «Весенние проталинки» - поэтический дебют В. Шершеневича» представлен анализ его первого поэтического сборника (1911 г), исследуются основные темы и мотивы, структура поэтической книги.
Анализ дебютного поэтического сборника В. Шершеневича показывает, что основной лирической темой книги является превращение лирического героя в поэта, связанное с утратой подлинного естества. Поэт надевает личину, маску, становится гаером. Лирическому герою этого периода творчества В. Шершеневича свойственна двойственность, в чем видится влияния лирики А. Блока. Творчество В. Шершеневича 1911 года характеризуется повышенной степенью поэтической условности. Рисуя образ лирической героини, поэт обращается к узнаваемым литературным женским образам: Сольвейг Г. Ибсена и Прекрасной даме А. Блока. Следует отметить, что большинство стихотворений первой поэтической книги В. Шершеневича имеют явно незрелый, ученический характер.
Второй параграф «Carmina» - первая книга лирики» посвящен анализу второй поэтической книги В. Шершеневича (1913 г.). В нем выявляется одна из главных особенностей мировидения В. Шершеневича, которую можно определить как принцип иносказательности.
В параграфе вычленяются доминирующие образы второй поэтической книги В. Шершеневича: мотив двоемирия, другого берега, важную роль в структуре сборника играет образ Арлекина. Мотив превращения в гаера, шута, болвана, Арлекина непосредственно или ассоциативно связан с мотивом молчания, непонимания, коммуникативной неудачи, а мотив молчания в символистский период творчества В. Шершеневича соотносится с мотивом творчества, лицедейства, игры. Поэт широко использует образы, характерные для символизма. Однако назвать В. Шершеневича символистом можно только условно, так как он отбрасывает сложный религиозный и философский контекст символизма и сосредоточивает свое внимание на вопросах стихотворной техники. Уже в ранних опытах поэта проявляется высокая степень абстрактности мышления, которая станет отличительной чертой имажинизма. Стиль В. Шершеневича тяготеет к комбинаторике, сопоставлению несопоставимого, к поэтическому экспериментаторству, к механическому соположению разнородных образов.
Лирический герой этого периода творчества не имеет личностных, узнаваемых черт, он лишен непосредственного эмоционального отношения к предмету поэтической рефлексии. Целью В. Шершеневича является не раскрытие души художника, а демонстрация поэтической техники. Анализ стихотворений этого периода показывает, что В. Шершеневич строит свой поэтическую мир как подражание образцам, однако ищет пути собственного творческого самоопределения. Желание избавиться от чрезмерного влияния традиции и привело молодого поэта в ряды футуристов.
Вторая глава диссертационного исследования «В. Шершеневич – футурист» состоит из четырех параграфов и посвящена футуристическому периоду творчества поэта (1913 – 1916 гг. )
В первом параграфе «В поисках «истинного» футуризма» рассматриваются теоретические взгляды В. Шершеневича футуристического периода на природу художественного творчества.
Анализ теоретических работ поэта «Футуризм без маски» (1913 г.), «Пунктир футуризма» (1914 г.) и «Зеленая улица» (1916 г.) показал, что в основе теоретических предпосылок В. Шершеневича лежит осознание относительности эстетических критериев. По его мнению, высокое техническое мастерство поэтического творчества еще не является показателем подлинной поэтической ценности художественного произведения, так как достижения символизма в области поэтической техники стали так высоки, что обесценилось само понятие мастерства. Поэт пытается найти утраченный критерий эстетической ценности поэтического произведения рациональными средствами. В. Шершеневич разделяет общефутуристический тезис о том, что художественное произведение должно отвечать требованию новизны и оригинальности. Развивая этот тезис, В. Шершеневич вводит дополнительный критерий: новым и оригинальным может быть только стихотворение, в котором форма превалирует над содержанием, так как в области содержания подлинное новаторство невозможно. Широкое понятие «содержание» в понимании В. Шершеневича практически синонимично более узкому –«сюжет».
В эстетической системе В. Шершеневича – футуриста создание новых форм является единственной целью творческого процесса. В книге В. Шершеневича «Зеленая улица» как синонимичные фигурируют выражения «форма как самоцель», «образ как самоцель», «слово как самоцель». В концепции В. Шершеневича эстетическое переживание имеет интеллектуальную природу: читатель должен обнаружить принцип аллегорического сопоставления. Идеи о самоценности образного сравнения, о превалировании формальной стороны стихотворения над его содержанием практически без изменения перейдут в теоретические работы В. Шершеневича периода имажинизма.
Во второй параграф главы «Романтическая пудра»: первый футуристический сборник В. Шершеневича» представлен анализ поэтического сборника В. Шершеневича «Романтическая пудра» (1913 г.).
В футуристический период творчества В. Шершеневича происходит резкая смена стиля. Меняется коммуникативная природа его поэтических текстов, они приобретают игровой характер. Сама реальность предстает в стихотворениях В. Шершеневича в игровой форме. В первых футуристических опытах поэт еще достаточно осторожен. Поэтическое новаторство на данном этапе сводится к тому, что он отказывается от силлабо-тонического стиха, заменяет его акцентным стихом, формирует свой лексикон с явной оглядкой на поэтическую манеру И. Северянина.
Доводя до абсурда формальные приемы, свойственные творчеству И. Северянина, в частности форму поэтического полурекламного слогана, представляющего некий экзотический продукт, поэт стремится показать полную независимость формы от содержания. По мысли поэта, форму можно наполнить любым содержанием, форма как таковая будет давать эстетический эффект. Поэтическая полемика с И. Северяниным продолжается и на более глубоком уровне: поэт иронически представляет и разоблачает сам факт зацикленности автора на содержательной стороне произведения. Но самому В. Шершеневичу далеко не всегда удавалось реализовать поставленную перед собой поэтическую задачу освобождения от содержания. Основой его поэтического видения в книге «Романтическая пудра» является описание обыденной, даже тривиальной ситуации, увиденной в новом свете. В. Шершеневич в полной мере использует прием остранения. Необычной может стать любая деталь, подчеркнутая автором. Сигналом «обновления» авторского видения становиться мотив электрического освещения.
Этот мотив становится ведущим во втором футуристическом сборнике В. Шершеневича «Экстравагантные флаконы» (1913 г.), анализу которого посвящен третий параграф главы «Экстравагантные флаконы»: поэзия при свете электричества».
В этой книге В. Шершеневич гораздо смелее использует элементы алогизма, инфернальные образы. Если в стихотворениях сборника «Романтическая пудра» деформировалась точка зрения поэта, то в сборнике «Экстравагантные флаконы» сама реальность искажается, приобретает черты овеществленного кошмара. Предмет поэтической рефлексии трансформируется согласно языку описания.
Мотив электрического освещения приобретает прочную связь с мотивом инфернальности – в электрическом свете, в книге В. Шершеневича видна инфернальная изнанка мира. Искусственность освещения косвенно указывает на излюбленное время суток В. Шершеневича – вечер, сумерки, ночь. В «наоборотном» мире время тоже в какой-то степени приобретает свойства обратности: день и ночь меняются местами, и ночь становится «рукотворным» днем. Деформация принимает в творчестве В. Шершеневича статус истинного бытия. Искажается не только мир внешний, но и мир внутренний; у лирического героя В. Шершеневича «электрическое сердце», душа его уподобляется предмету, а действия людей – действиям автоматов.
Анализ первых двух футуристических сборников В. Шершеневича показывает, что лирический герой поэта на данном этапе творчества эмоционально не включен в ткань лирического высказывания. Он является внешним наблюдателем, зрителем, рассказчиком.
В следующей поэтической книге В. Шершеневича «Автомобилья поступь» (1916 г.), анализ которой представлен в четвертом параграфе «Автомобилья поступь»: движение по вертикали», образ лирического героя претерпевает качественные изменения.
Основной вектор творчества В. Шершеневича остается прежним – это урбанизм, приобретший инфернальные черты. Однако теперь лирический герой эмоционально включен в происходящее, регистр переживания полностью совпадает с объектом описания. Основой становится болезненное переживание шокирующих, антиэстетичных форм реальности. Включение лирического героя в эмоциональный пласт стихотворения происходит и непосредственно, и опосредованно – через мотив двойничества.
Важную роль в образной системе В. Шершеневича играет образ небоскреба, который является одновременно знаковым явлением современности и устойчивым символом падения, разрушения цивилизации.
Лирический герой В. Шершеневича лишен возможности приблизиться к миру природы, потому что это противоречит структуре его урбанистического сознания. Единственная область, где поэту удается одержать победу – это область творчества. Творческий потенциал лирического героя проявляется в двух ипостасях: травестийной (образ гаера – шута) и высокой (образ поэта, творца). Творчество помогает ему преодолеть временную замкнутость, причем победа подлинного, высокого искусства отнесена в далекое будущее, в настоящем же царствует шутовское начало.
В первых футуристических книгах В. Шершеневича «Романтическая пудра» и «Экстравагантные флаконы» превалирует условное, игровое, пародийное начало. Его лирический герой лишен личностных черт, эмоционально отчужден от лирического сюжета. Однако в книге «Автомобилья поступь» мировидение поэта эволюционирует в сторону усиления личностного начала. Таким образом, между теоретическими установками В. Шершеневича и его поэзией обнаруживается противоречие: теоретические постулаты рассчитаны на рационализацию творчества, в то время как в поэтическом творчестве В Шершеневича появляются черты исповедальности.
В третьей главе диссертационного сочинения «В. Шершеневич – имажинист», состоящей из пяти параграфов, рассматривается творчество В. Шершеневича имажинистского периода в сопоставлении с творческими исканиями таких поэтов-имажинистов, как С. Есенин и А. Мариенгоф.
В параграфе первом «Имажинизм как литературный эксперимент» исследуются теоретические декларации В. Шершеневича, представленные в его трактате «2*2=5. Листы имажиниста» (1920 г.), который составляет базис имажинистского канона.
Обращение к этой работе показывает, что В. Шершеневич не дает четкого определения понятию «образ». Для него образ – это максимально общая категория, подменяющая собой оценочное понятие художественности. Главный творческий инструмент имажинизма ускользает от четкого определения. Порой В. Шершеневич доходит до явного абсурда: «…вся история человечества – это только эпизод в сравнении с историей развития образа»[5].
Высказывания В. Шершеневича становятся более определенными, когда речь идет о принципах построения образов внутри стихотворения. Стихотворение, по мысли В. Шершеневича, должно представлять собой «каталог образов», одинаково читаться с начала и с конца. Именно эта часть теории имажинизма представляется его наиболее характерной и уникальной чертой.
В. Шершеневич совмещает в своей теории идеи Ф.Т. Маринетти и А. Потебни и приходит к противоречию: с одной стороны, он требует от образа неожиданности, даже абсурдности, с другой – считает, что образ должен поддаваться логическому объяснению. Это противоречие не дало его теории воплотиться на практике в полной мере.
Важно отметить, что, если в содержательном отношении теоретические работы В. Шершеневича имажинистского периода в основном повторяют его постулаты футуристического периода, то их коммуникативная направленность существенно меняется. Многие высказывания В. Шершеневича имажинистского периода носят декларативный, а порой даже игровой характер: наиболее важные тезисы повторяются в разных местах книги по нескольку раз, но нигде не доводятся до логического завершения. В. Шершеневич делает ставку не на доказательность, а на убедительность, жонглирует цитатами и короткими запоминающимися фразами, порой не имеющими прямого отношения к рассматриваемой проблеме.
Во втором параграфе «Лошадь как лошадь» (третья книга лирики): учебное пособие по имажинизму и «исповедь» Арлекина» анализируется вершинное достижение творчества В. Шершеневича – первый сборник имажинистского периода, третья книга лирики «Лошадь как лошадь» (1920 г.).
Основным техническим нововведением книги «Лошадь как лошадь» стал принцип механистичности и строгой логической связи объектов сравнения в противовес органичности и свободной ассоциативности. В стихотворениях В. Шершеневича на первый план выходит признак, который позволяет соединить два разноплановых явления, что показывает сконструированность образного сравнения. Метафорическое сравнение вводит в стихотворный текст, формально обладающий единством темы и связным лирическим сюжетом, множество микросюжетов, контрастных по отношению к целому, что разрушает единство текста, показывая иллюзорность его содержательной стороны. Так, само название одного из стихотворений «Рассказ про глаз Люси Кусиковой» настраивает читателя на восприятие связного повествования. В стихотворении человеческий глаз последовательно сравнивается с аквариумом, луною, лампочкой, занесенной снегом площадью, щеткою, портсигаром, стаканом молока, белой страницей и паровозом. Образы, описывающие предельно индивидуализированный в названии предмет описания (глаз Люси Кусиковой), становятся абстракцией – чистой формой.
В. Шершеневич стремится реорганизовать понятия «содержание» как категорию, обеспечивающую текстовое единство. Стертость и банальность темы противопоставляется подчеркнуто экзотическим сравнениям, поэтому последние играют в тексте более важную роль. Тема стихотворения, четко выделяемая, тем не менее настолько незначительна, «непоэтична», «нефилософична» и т.д., что любая попытка серьезной интерпретации произвела бы комический эффект. Однако образы, взятые сами по себе, обладают всеми чертами «высокой» поэзии.
Подобная специфика построения образа особенно наглядно видна в сопоставлении стихотворений В. Шершеневича и В. Маяковского (важно отметить, что в этот период образная система В. Шершеневича испытывает сильное влияние В. Маяковского). Метафора В. Маяковского всегда конкретна, зрительно представима («Вот так я сделался собакой», «Ничего не понимают»). Объекты образного сравнения, накладываясь друг на друга, образуют неделимое целое – новый мир, законы которого устанавливает сам поэт. У В. Шершеневича два образных комплекса не сливаются в единый зрительный образ, но всегда остаются связанными логической связью. Он показывает нам две ситуации, аналогичные в каком-то плане. Задача читателя - обнаружить это общее свойство - внутреннюю форму образа.
Однако не все стихотворения сборника «Лошадь как лошадь» представляют собой пример формалистического эксперимента. Третья книга лирики демонстрирует полную идентичность авторского «я» субъекту лирического высказывания. Вопреки программным заявлениям мэтра имажинизма и даже вопреки его авторскому замыслу, многие представленные в сборнике стихотворения рассчитаны на сопереживание, на эмоциональное, а не рациональное прочтение.
Анализ творческого наследия поэта имажинистского периода показывает, что эволюция художественного стиля В. Шершеневича-поэта связана с усилением личностных черт его поэзии, что противоречит основным постулатам теории имажинизма.
В третьем параграфе «Существует ли имажинизм?» анализируется природа образа в восприятии имажинистов (В. Шершеневича, А. Мариенгофа, С. Есенина), рассматривается сходство и различие их теоретических доктрин.
Мы приходим к выводу, что их теоретические взгляды не совпадают в отношении к структурообразующему для имажинизма понятию «образ». Для В. Шершеневича «образ» заменяет оценочное понятие художественности, для С. Есенина образ – это часть народной культуры, орнамент в слове; А. Мариенгоф дает определения метафорического характера, размышляя более о содержании стихотворения, чем о его форме. Использование одного и того же термина создает иллюзию единства теоретических устремлений членов группы, однако в действительности их эстетические позиции были весьма различны. Положения, которые разделяли все члены группы, относятся либо к общей специфике искусства, либо содержат в себе элементы футуристического миропонимания.
В поэтическом творчестве поэты-имажинисты используют сходные приемы метафорического отображения реальности: имажинистский образ представляет собой соединения как можно более далеких понятий (что роднит имажинизм с футуризмом). Задача читателя – найти принцип сравнения, вычленить в метафорической конструкции тот общий признак, который позволил сопоставить два разнородных объекта. Эстетический эффект производит не непосредственное восприятие, а интеллектуальная работа.
Сходные образные конструкции в творчестве В. Шершеневича, А. Мариенгофа и С. Есенина функционируют по-разному: в творчестве С. Есенина образ выполняет характерологическую функцию, свидетельствует о многоликости мира. В творчестве В. Шершеневича образ призван продемонстрировать расколотость реальности в сознании автора и читателя.
В параграфе четвертом «Гостиница для путешествующих в прекрасном»: имажинисты в поисках канона» исследуется эволюция основных идей имажинизма на материале журнала имажинистов «Гостиница для путешествующих в прекрасном», который выходил в свет с 1922 по 1924 год.
Анализ материалов журнала «Гостиница для путешествующих в прекрасном» показывает, что имажинисты пересматривают все основные пункты имажинистской доктрины. Ключевое для имажинистов понятие «образ» почти теряет здесь всякие специфические свойства, эстетические позиции имажинистов этого периода характеризуются отказом от крайнего формализма. Материалы журнала отражают преимущественно точку зрения А. Мариенгофа, во многом противоречащую точке зрения В. Шершеневича. Авангардное направление в искусстве А. Мариенгоф называет «искусством злободневного техницизма»[6].
А. Мариенгоф предлагает вызывающе традиционный рецепт спасения поэзии от болезни века, хотя и преподносит этот путь как новацию: «Искусство – такой организм, который требует широкой сытной п и щ и – самых разнообразных художественных приемов»[7].
Такой вывод в корне противоречит имажинистскому канону. По сути дела, А. Мариенгоф, «работая» под вывеской имажинизма, проводит в жизнь собственную эстетическую концепцию, не оригинальную, но изложенную ярко и парадоксально.
Если на начальном этапе в 1919 – 1922 гг. новое поэтическое направление стремилось подчеркнуть свою особенность, уникальность, то теперь имажинисты заявляют о его универсальности.
Крайнему формализму раннего имажинизма противопоставляется единство стиля, принятый в обществе канон, определяемый национальной спецификой искусства.
В пятом параграфе «И так итог». Кризис имажинизма. Постимажинистский период в творчестве В. Шершеневича» рассматриваются причины кризиса имажинизма. Эволюция поэтического стиля В. Шершеневича 1922 – 1926 гг. представляет собой отход от поэтики авангарда (футуризма и имажинизма) и возвращение к более традиционной линии. Такая поэтическая капитуляция яростного пропагандиста новой поэзии в самых радикальных ее формах объясняется веянием времени, поворотом к классицистическому стилю мышления, «огосударствлением» литературы. В его лирике последнего периода творчества причудливо сочетаются традиционный и авангардный взгляды на мир. Возможно, именно стремление стабилизировать личность, представляемую ранее как «каталог образов», толкает В. Шершеневича на освоение «словесной походки» и чуждого ему мировоззрения С. Есенина. Стихотворения В. Шершеневича, написанные в 1930-е годы, ничем не напоминают его имажинистские работы. Традиционные по форме, они на новом уровне повторяют ранний – символистский этап его творческого развития, но, в отличие от первых символистских опытов, его произведения 30-х годов представляют собой лирический дневник.
В заключении подводятся итоги и намечаются перспективы дальнейшей работы. Результаты диссертационного исследования позволяют сделать вывод о роли В. Шершеневича в литературном процессе: творческий путь поэта охватывает ведущие поэтические направления начала XX века: символизм, футуризм и имажинизм. Поэтические опыты В. Шершеневича символистского периода носят преимущественно ученический характер. Переход В. Шершеневича к футуризму связан с резким переворотом художественного мышления поэта. Имажинистский этап его творчества является логическим продолжением и развитием его творческих исканий футуристического периода.
Теоретические декларации В. Шершеневича представляют собой пример паранаучных штудий, типичных для футуризма. В концепции образности В. Шершеневича, равно как и других ведущих поэтов-имажинистов С. Есенина и А. Мариенгофа, нет ничего специфически «имажинистского»: образность и широкое использование метафоры присуще поэзии как таковой, а примат формы над содержанием является отличительной чертой авангарда.
Уникальной чертой поэтики имажинизма можно считать тезис В. Шершеневича о необходимости механического соположения в рамках целостного произведения несвязанных образов, что создает ощущение разорванности, фрагментарности текста.
Логика развития его поэтической личности вступила в противоречие с основными тезисами его эстетической теории. В. Шершеневич как теоретик уходит в область формального эксперимента, природа самовыражения художника, по его мнению, носит исключительно интеллектуальный характер. В поэтическом творчестве В. Шершеневича, напротив, важную роль играет лирическое, личностное начало.
Поэт пытался «преодолеть футуризм» способами, традиционными для футуризма, таким образом, он создает прецедент восприятия авангарда как традиции, поэтому его фигура является столь актуальной для поэтического авангарда рубежа XX – XXI веков[8], вторичного по отношению к футуризму. Стремление к тотальному переустройству миропорядка, свойственное русскому футуризму, сегодня выражается в желании изобрести традицию заново[9], не открыть, а установить законы творчества.
Перспективным представляется нам изучение проблемы соотношения теоретических деклараций и поэтической практики на материале русского авангарда и постмодернизма конца XX – начала XXI века.
Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:
- Федорчук (Иванова) Е.А. В. Шершеневич: «преодолевший футуризм»? // Филологические этюды: Сб. науч. стат. молодых авторов. Саратов, 2001. Вып 4. С. 117-120.
- Федорчук (Иванова) Е.А. В. Шершеневич: от В. Маяковского к С. Есенину // Филологические этюды: Сб. науч. стат. молодых ученых. Саратов, 2002. С. 24-27.
- Федорчук (Иванова) Е.А. В. Шершеневич и В. Маяковский: грани диалога // Проблемы литературного диалога. Саратов, 2002. С. 122- 127.
- Иванова Е.А. Литературно – художественный манифест как способ презентации текста // Автор – текст – аудитория: Межвузовский сборник научных трудов. Саратов, 2002. С. 28 – 31.
- Иванова Е.А. Существует ли имажинизм? (К вопросу о вариативности теоретических доктрин имажинизма) // Междисциплинарные связи при изучении литературы. Саратов, 2003. С. 241-246.
- Иванова Е.А. Дискретная модель времени в творческом сознании В. Шершеневича // Филологические этюды: Сб. науч. стат. молодых ученых. Саратов, 2003. С. 120-124.
- Иванова Е.А. В. Шершеневич: в поисках истинного футуризма // Малоизвестные страницы и новые концепции истории русской литературы XX века: Материалы международной научной конференции. М., 2003. С. 69 – 74.
- Иванова Е.А. Символизм и футуризм в творческом сознании В. Шершеневича в 1913 году // Русская культура в текстах, образах, знаках 1913 года: Материалы межрегионального научно-теоретического семинара «Культурологические штудии». Вып. 3. Киров, 2003. С. 116-121.
- Иванова Е.А. Особенности метафорического мышления поэтов-имажинистов (В. Шершеневич, А. Мариенгоф, С. Есенин) // Есенин и поэзия России XX – XXI веков: традиции и новаторство. Москва – Рязань – Константиново, 2004. С. 98 – 106.
[1] Манифесты итальянского футуризма: Собрание манифестов Маринетти, Боччьони и др. / Пер. В. Шершеневича. – М.: Типография русского товарищества, 1914. –77 с.
[2] Шершеневич В. Ангел катастроф: Избранное. – М.: Независимая служба мира, 1994. – 163 с.; Шершеневич В. Листы имажиниста: Стихотворения. Поэмы. Теоретические работы. – Ярославль: Верхн.–Волж. кн. изд-во, 1996. –528 с.; Шершеневич В. Стихотворения и поэмы. – СПб.: Академический проект, – 2000. – 368 с. и др.
[3] Богумил ТА. В.Г. Шершеневич: феномен авторской субъективности: : Автореферат дисс. на соиск. уч. ст. канд. филол. наук. – Барнаул, 2004. – 19 с.
[4] Белая Г. Авангард как богоборчество // Вопросы литературы. 1992. № 3. С. 115.
[5] Шершеневич В. Листы имажиниста: Стихотворения. Поэмы. Теоретические работы. – Ярославль: Верхн.–Волж. кн. изд-во, 1996. С. 386.
[6] Мариенгоф А. Корова и оранжерея // Гостиница для путешествующих в прекрасном. 1922. № 1. (без пагинации)
[7] Там же.
[8] См. Нещеретов С. Случайность в складчину. Мелоимажинисты на поле девяностых // Русский имажинизм: история, теория, практика. – М.: ЛИНОР, 2003. – С. 374 – 395.
[9] См. Вишневецкий И. Изобретение традиции, или Грамматика новой русской поэзии // Новое литературное обозрение. – № 62. – С.174 – 201.
