Культурные факторы динамики народонаселения в первобытном обществе и древних цивилизациях востока
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
На правах рукописи
Муравьев Виктор Викторович
КУЛЬТУРНЫЕ ФАКТОРЫ ДИНАМИКИ НАРОДОНАСЕЛЕНИЯ
В ПЕРВОБЫТНОМ ОБЩЕСТВЕ
И ДРЕВНИХ ЦИВИЛИЗАЦИЯХ ВОСТОКА
Специальность 24.00.01 – теория и история культуры
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
доктора философских наук
Санкт-Петербург
2009
Работа выполнена на кафедре культурологии философского факультета
Санкт-Петербургского государственного университета
Научный консультант: Кравцова Марина Евгеньевна
доктор филологических наук,
профессор
Официальные оппоненты: Волкова Антонина Никитична
доктор философских наук, профессор,
Мартысюк Павел Григорьевич
доктор философских наук, профессор
Фаузер Виктор Вильгельмович
доктор экономических наук,профессор,
Ведущая организация: Cанкт-Петербургский государственный политехнический университет
Защита состоится «24» декабря 2009 года в 14.00 часов на заседании совета Д.212.232.11 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, В.О., Менделеевская линия, д. 5, философский факультет, ауд. 167
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета
Автореферат разослан «____» _____________2009 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета,
кандидат философских наук, доцент Л.Е. Артамошкина
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность проблемы. Диссертационное исследование посвящено проблемам формирования ментальных констант, архетипических моделей, культурных условий воспроизводства населения. Такие сложившиеся на начальных этапах становления общества и цивилизации обстоятельства, как институт брака, нормы взаимодействия возрастных групп, факторы сдерживания взаимного уничтожения и другие, оставались существенными составляющими социума на протяжении последующих исторических эпох. Многие из них понимались и продолжают восприниматься как само собой разумеющиеся, не имеющие альтернатив и не требующие обсуждения. На самом деле, они имели собственные культурные истоки и эволюционную логику, без понимания которых невозможно дать исчерпывающие объяснения современным ценностным ориентирам, адекватно реагировать на их изменения.
Исследование культурных факторов демографических процессов актуально не только для познания древней истории. Поскольку возникшие в древности способы их воздействия на демографические показатели в модифицированном виде сохранились в современном обществе, их изучение вносит вклад в исследование и решение злободневных проблем войны и мира, взаимодействия человека и изменяющейся природной среды, обеспечения населения планеты продовольствием, социализации новых поколений, регулирования рождаемости, укрепления семьи, лечения соматических и психических заболеваний.
В современной европейской и американской научной литературе по народонаселению, истории брака и семьи, медицины, гендерным проблемам вслед за анализом первобытной эпохи переходят к обзору демографической истории античных Греции и Рима. Древние цивилизации Востока остаются вне поля зрения исследователей. При таком подходе образы демографической истории прошлого лишены целостности. Принцип культурного релятивизма, осознание равноценности разнообразных культур, их вклада в становление глобальной цивилизации, методы философско-культурологической компаративистики, определяют актуальность изучения взаимодействия культуры и динамики населения в цивилизациях, существовавших до и вне древнегреческой и древнеримской.
Актуальность исследования определяется потребностями становления интегральной культурологической дисциплины – социокультурной антропологии. В настоящее время она еще не обрела целостного характера, существует в виде отдельных направлений, из которых наиболее разработано изучение взаимосвязи человечества и природной среды. Диссертация выделяет другую существенную составляющую социокультурной антропоэкологии – изучение взаимодействия культуры, демографических процессов и природных параметров человечества как вида.
Источниковая база работы. Социокультурные феномены воспроизводства населения с античных времен были предметом осмысления в европейской философии. Это направление представлено в трудах Платона, Аристотеля, Ф. Бэкона, Р. Декарта, Г.В. Лейбница, И. Г. Гердера, И. Канта, Гельвеция, Ж.-Ж. Руссо, Г.В.Ф. Гегеля, А. Шопенгауэра, Ф.Ницше, Л. Фейербаха,
К. Маркса, Ф. Энгельса, О. Конта, Э. Дюркгейма, К. Брейзига, К. Ясперса,
А. Тойнби.
Исследуемый период демографической истории включает первобытную эпоху и время существования древних цивилизаций. Изучение культурных факторов динамики народонаселения древних цивилизаций ограничено пространственными рамками Востока.
Различные аспекты заявленной темы отражены в текстах, относящихся к указанному периоду и региону. Обсуждения, свидетельства и оценки смертей, взаимодействия полов, деторождения, отношений родственников, питания, войны и мира, болезней и целительства представлены в текстах Месопотамии: «К стране неизбежной», «Когда вверху», «Об увидевшем все», сводах законов и документах Шумера, Вавилонии и Ассирии; в египетских «Текстах пирамид», «Текстах саркофагов», «Книге мертвых», иных теологических и исторических сочинениях, «Речениях Ипусера», жизнеописаниях вельмож, указах, поучениях, завещаниях и надписях царей; в «Библии», текстах «Ветхого и Нового завета»; в индийских «Ведах», книгах «Махабхараты», шастрах, упанишадах, текстах «Типитаки»; в надписях персидских царей, ранних разделах «Авесты»; в китайских памятниках «Ши цзин» и «И цзин», исторических сочинениях, трактатах китайских мыслителей.
Степень научной разработанности проблемы. Вопросы взаимодействия древней культуры и демографических процессов рассматривались в исследованиях по истории древней культуры (Г.М. Бонгард-Левин, М. Вебер,
К.-А. Виттфогель, А. Гарнак, Р.Х. ван Гулик, М.Е. Кравцова, М.В. Крюков,
Э.С. Кульпин, Л. Леви-Брюль, К. Леви-Стросс, Ш. Летурно, Б. Малиновский, В.В. Малявин, М. Мид, Р.Б. Пандей, Л.С. Переломов, П.А. Сорокин, М.В. Софронов, Э. Тайлор, И.Р. Тантлевский, Е.А. Торчинов, С.П. Фицджеральд,
З. Фрейд, Дж. Фрэзер, К.Г. Юнг, К. Ясперс), а также религиоведческих исследованиях (Ж. Дюмезиль, Э. Дюркгейм, Г. Зиммель, П. А. Сорокин, С.А. Токарев, М.М. Шахнович, М. Элиаде, J.C. Livingston, L. R. Johnstone).
Теоретические и методологические основы изучения взаимосвязи древних культур разработаны в трудах теоретиков философско-культуро-логической компаративистики А.Н. Волковой, В.М. Диановой, С.Н. Иконниковой, М.С. Кагана, А.С. Колесникова, А.А. Королькова, Л.К. Кругловой,
Б.В. Маркова, Ю.В. Перова, К.С. Пигрова, Е.Г. Соколова, Ю.Н. Солонина,
М.С. Уварова.
Многие аспекты проблемы обсуждались в исследованиях по общим проблемам народонаселения и исторической демографии (Д.И. Валентей,
С.И. Брук, А.Я. Кваша, В.И. Козлов, А. Сови, Б.Ц. Урланис, Н.В. Зверева,
В.М. Медков, Э. Россет, энциклопедический словарь «Народонаселение», «Демографический энциклопедический словарь»), работах по истории первобытного общества и древнего мира (В.П. Алексеев, Ю.В. Бромлей, Л.С. Васильев, Ю.И. Ефимов, Дж. Мелларт, А.Л. Монгайт, П. Монте, А.И. Першиц, Я.Я. Рогинский, Ю.И. Семенов, Н.А. Тих, А. Тойнби, Б.А. Тураев, Л. Котрелл и др.).
Социально-философские аспекты эволюции форм брака и семьи представлены в западном и отечественном научном пространстве (И. Бахофен, Ю.М. Бородай, Н.А. Бутинов, Е. Вардиман, Е. Вестермарк, С.Я. Вольфсон, Э.Ф. Гартман, М.М. Ковалевский, И.С. Кон, Г.О. Кунов, Дж. Мак-Ленан, Г. Маркузе, М. Мид, Н.К. Михайловский, Л.Г. Морган, С.Я. Никольский, Н.Х. Орлова, Г. Спенсер, Л.А. Файнберг).
Действие природных факторов демографических процессов исследовано в трудах теоретиков биологии и медицины (Н.А. Агаджанян, В.И. Вернадский, В.А. Геодакян, Ч. Дарвин, В.Р. Дольник. Д. Дьюсбери, К.М. Завадский, К. Лоренц, М. Лэмб, Э. Майр, А.С. Мамзин, Т. Мюнтцинг, И.П. Павлов, В.Ф. Сержантов, Н.В. Тимофеев- Ресовский, Дж. Уайнер, К.Э. Фабри, Р. Фоули,
В.В. Фролькис, Дж. Хариссон, И.И. Шмальгаузен, А.В. Яблоков, В.Н. Ярыгин).
Несмотря на достижения указанных исследований, до настоящего времени не проводилось восстановление моделей понимания и оценивания процесса воспроизводства, культурных доминант, существовавших в первобытную эпоху и период ранних цивилизаций. Предлагаемая работа призвана заполнить эту лакуну, что позволяет определить: 1) как древние понимали события, из которых складывались демографические процессы, какое содержание в древнем сознании имели идеи смерти, рождения, брака, пола и возраста, здоровья и болезни, смены поколений и миграции; 2) какими ценностями руководствовались субъекты демографической активности, что считали благом и злом в области демографических явлений; 3) какими были древние нормы, правила демографического поведения и взаимодействий; 4) какое влияние указанные идеи, ценности и нормы оказывали на реальное движение древнего населения.
Цель и задачи исследования. Целью работы является реконструкция культурных комплексов, воздействовавших на демографические процессы периода становления общества и его развития в первобытную эпоху и фазы древних восточных цивилизаций.
Достижение этой цели предполагало решение следующих задач:
– определить способы взаимодействия объективного процесса воспроизводства населения с материальными и духовными культурными составляющими древней истории, исследовать диалектику взаимодействия структурообразующих предметных и духовных факторов динамики древнего населения;
– восстановить модель становления системы культурных факторов динамики древнего населения;
– реконструировать процесс познания природы демографических явлений, его основные ступени, пути формирования и содержание ключевых понятий и идейных систем;
– восстановить ценностные ориентиры, нормы и модели поведения, содержание традиций, ментальных констант, существовавших в сфере демографической активности;
– установить существенные характеристики стабильных и транзитивных периодов воспроизводства населения, содержание качественных изменений, имевших место при переходе: а) от биологической смены поколений к демографическим процессам; б) от формировавшегося социума к ставшему, в) от первобытной фазы к этапу развития цивилизации;
– исследовать диалектику общего и особенного, диахронные и синхронные моменты в демографической истории ранних цивилизаций, пути их кросскультурного взаимодействия;
– определить, как демографические процессы воздействовали на форму и содержание, смысловые уровни художественных образов, системы морали, религиозные учения и обрядность и подвергались их обратному влиянию. В решении этой задачи изучение многообразных линий взаимосвязи религиозной жизни и динамики населения рассматривалось как базовая когнитивная процедура.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования является народонаселение первобытного общества и древних цивилизаций Востока.
Предметом исследования являются социально-историческая среда воспроизводства древнего населения, набор и структура материальных ценностей, образ жизни, знания, идеологические конструкции и нормы, влиявшие на рождаемость, взаимодействие полов, смертность, соматическую и психическую заболеваемость, миграции, возрастно-половую структуру и численность древнего населения.
Методологическая и теоретическая основы диссертации. Результаты получены с использованием методов восхождения от абстрактного к конкретному, единства логического и исторического, принципов историзма и взаимосвязи элементов социальных и экосистем, диалектики содержания и формы, культуры и натуры, законов меры и единства противоположностей.
Изучение первобытного общества и древних цивилизаций проводилось на основе культурно-релятивистского, сравнительно-исторического и системного методов, применявшихся в контексте философии и теории культуры. Использование цивилизационного подхода предполагало исследование возникших независимо друг от друга древних культур, поиск единства и многообразия в их демографической истории и отыскание путей возможного взаимного влияния.
Восстановление демографических ценностей и норм древней культуры осуществлялась с использованием феноменологического метода анализа содержания ее мифологических сюжетов, религиозных воззрений, морали, идеологических построений и художественных образов.
Для выявления в многообразных по тематике древних тестах компонентов, непосредственно связанных с предметом диссертационного исследования, проводился их проблемно-тематический анализ. Для последующей экспликации использовались герменевтический и структуралистский подходы. Поскольку одними из основных изучавшихся источников были переводы древних текстов, применялись требования литературного критицизма, его методы текстуального и документального анализа.
Системная реконструкция демографических процессов древности, разработка их целостных теоретических отображений предполагала сочетание аналитических и синтетических процедур осмысления информации, которое обеспечивалось соединением данных из различных областей современного знания: философской антропологии, теории и истории культуры, религиоведения, истории, демографии, социологии, биологических наук, медицины и психологии.
Специфика исследуемого периода истории культуры и демографической истории, его достатистический характер определяли необходимость применения гипотетических умозаключений, выдвижения научно обоснованных предположений, их верификации и трансформации в достоверное знание при обнаружении адекватных теоретических положений или доступных фактов.
Научная новизна. Диссертационное исследование – первый в отечественной культурологии опыт реконструкции и осмысления целостной картины становления культуры воспроизводства населения древнего общества во временном интервале от зарождения человечества до эпохи древних цивилизаций Востока. В нем определены и исследованы диахронно и синхронно сложившиеся в этот период матрицы социально-исторического регулирования демографических процессов.
Исследовано взаимодействие демографических процессов древнего общества и его духовной культуры, основными проявлениями которой были выбраны религиозные комплексы, содержание и форма художественных образов, моральные ценности и нормы.
Установлены направления взаимодействия демов, поселений, родственных групп, хозяйственных коллективов, военных группировок в древней демографической истории
В массиве древней культуры выявлены существовавшие способы соединения женщины и мужчины, приводившие к возникновению брачного союза или несанкционированной реализации половой потребности. Прослежено формирование идеи пола от осознания половых различий в первобытном обществе к утверждению принципов отношений между полами, появлению идеальных образов мужчины и женщины, регламентаций мужского и женского образа жизни и их влияния на третичное соотношение полов в населении.
Определены этапы формирования идеи деторождения в первобытной культуре и модификации ее содержания в идеологических комплексах древних цивилизаций. Исследовано как осмысление деторождения воздействовало на показатели рождаемости.
Реконструированы разнообразные варианты перехода от первобытного понимания смерти к учениям о завершении земного существования в древних цивилизациях Месопотамии, Египта, Иудеи, Индии, Ирана, Китая.
Питание как условие сохранения жизни населения воссоздано как система в единстве ее материальных и духовных компонентов. Раскрыты формы влияния идеологии войны и мира на показатели насильственной смертности древнего населения.
Изучено взаимодействие возрастной структуры и процессов инкультурации в древнем обществе, становление норм взаимодействия возрастных групп. Определено, как в древнем сознании оценивались основные возрастные периоды индивидуальной жизни.
Показано, как понимание и оценки болезни и здоровья формировали отношение к факторам абиотической и органической среды обитания и миграциям населения. Исследовано влияние социальной стратификации, образа жизни населения и связанных с ними ценностей на показатели соматической и психической заболеваемости.
Основные положения, выносимые на защиту. 1. Основным противоречием развития культуры воспроизводства народонаселения было взаимное противодействие факторов, способствовавших и препятствовавших росту численности человечества и увеличению средней продолжительности жизни. Тенденция к количественному росту не была универсальным внутренним импульсом динамики древнего населения, что отличало его от видов животных.
2. Имманентной моделью демографического культурогенеза было установление должного, соответствовавшего сложившимся ценностям режима воспроизводства человека. Содержание такого порядка воспроизводства заключалось в обеспечении его качества, при котором население находилось в гармонии с природной средой, пищевые ресурсы, искусственные компоненты антропогеоценозов обеспечивали всеобщую умеренную реализацию витальных потребностей индивидов в еде, репродукции, здоровье, достижении естественных пределов продолжительности жизни. Идеальная модель воспроизводства населения не осознавалась последовательно во всех аспектах. Становление указанной сферы древней культуры осуществлялось в рамках диалектики целого и частей в виде выделения ее компонентов, связанных с:
а) репродукцией населения; б) действием основных факторов преждевременной смертности; в) формированием возрастной структуры; г) формированием структуры соматической и психической заболеваемости.
3. Культуральной приметой древности явилось многообразие концепций смерти. Во всех культурах имел место вариант ее понимания как окончательного прекращения психической деятельности, полного исчезновения Я. В основе аргументации критиков иллюзии бессмертия была идея конечности всего существующего. Также сложились учения о временном или вечном продолжении жизни души после гибели тела. Воззрения о вечном бессмертии души существовали в двух видах: 1) концепции реинкарнации, в которых допускалась возможность ее возврата к земной жизни; 2) концепции безвозвратного потустороннего существования душ. В поле второй концепции были предложены следующие модели: а) души умерших продолжают заниматься тем, что делалось при жизни; б) в потустороннем мире качество существования снижается; в) загробная жизнь лучше предшествовавшей смерти; г) учение о воздаянии. Различные концепции смерти сосуществовали в одних и тех же культурах.
В Месопотамии и Китае не сложились систематизированные, связные учения о загробной жизни. Египетская культура породила объемную, сложную и противоречивую совокупность картин потустороннего существования. В иудейской идеологии преобладающее значение имело понимание естественной смерти как завершения физического и психического бытия индивида. В Индии при возникновении новых концепций смерти, прежние включались в них в подчиненном, снятом виде, образуя непротиворечивую идеологическую конструкцию. Зороастризм и христианство генерировали последовательные концепции пакибытия, основанные на принципе воздаяния.
4. Воздействие древней культуры на показатели преждевременной смертности было противоречивым, как сдерживавшим, так и поощрявшим их рост. Она предоставляла возможности избирать пути агрессии или мира. В идеологии древних цивилизаций мир оценивался как трудно достижимое благо, а война – как вынужденные действия. Уступая в одном направлении действия, факторы смертности и заболеваемости усиливали свое разрушительное влияние в другом. Производство пищи, строительство жилищ, использование одежды, усилия по сохранению мира в тенденции превосходили действие войн, карательных акций, абортов, детоубийства, скученности на рост объема человеческой массы в биосфере. Понимание природы болезней и связанные с ним приемы целительства в большей мере оказывали нейтральное или позитивное воздействие на состояние здоровья и смертность. Образ жизни, задаваемый социальной стратификацией и типом поселения, определял дифференциацию структуры и уровня заболеваемости и преждевременной смертности.
5. Воздействие культуры на рождаемость осуществлялось путем установления форм брака, традиционного возраста вступления в брак, постоянного или временного отстранения половозрелых мужчин и женщин от репродуктивной деятельности. Существенное значение имело осуждение или допущение лишения жизни новорожденных, абортов, использования средств, предохранявших от зачатия. Рождение, беременность, зачатие осмыслены в первобытной культуре как сверхъестественно обусловленные события и состояния. Зачатие понималось как «непорочное», происходившее без участия мужчины. В древних цивилизациях познаны реальные причины и этапы беременности, но представления о возможности сверхъестественных зачатий сохранились. Утверждалось, что они происходят в каких-то особых, культурно значимых ситуациях.
6. Тенденции развития отношений полов в древнем обществе получили завершение в утверждении четырех принципов отношений между ними:
а) разделение мужчин и женщин в пространстве, прерываемое в естественно необходимых ситуациях; б) разграничение обязанностей полов; в) оправданное обстоятельствами подчинение женщины мужчине; г) единство, взаимное дополнение полов.
7. Возрастные группы взрослых были хозяйственными коллективами по добыванию пищи и реальными репродуктивными компонентами демов. Первобытное сознание выделило два возрастных класса – детей и взрослых, разделявшихся инициацией. В цивилизациях появляется идея старости, утверждается статус возрастной группы пожилых. В пределах главных возрастных периодов определены рубежи, достижение которых отмечалось специальными церемониями. В итоге сложилось понимание существования основных возрастных стадий индивидуальной жизни: а) детства; б) ученичества, активной инкультурации; в) периода самостоятельной хозяйственной и семейной жизни; г) этапа жизни пожилого человека, находившегося на содержании детей; д) периода подготовки к смерти. Для каждой стадии индивидуальной жизни были определены главные цели, содержание естественных этапов возрастных изменений наполнено смыслом.
8. Культурной доминантой демографической политики в Месопотамии являлось регулирование взаимодействия полов. Считалось, что законы, правовые договоры, упорядочивавшие их, опосредствовано воздействуют на все остальные аспекты движения населения. В этом регулировании универсальной была модель подчинения женщины, ее порочности и ущербности, по-разному проявлявшаяся в тех или иных переднеазиатских культурах.
Для Египта культуральную значимость имело учение о загробной жизни и идея воздаяния. Образ жизни египтян был подчинен государственному регулированию. Государство фараонов стало сообществом, основным коллективом по производству и распределению продуктов питания. Заботы о сохранении тел умерших послужили стимулом к развитию медицины, возникновению врачебной специализации, составлению первых медицинских руководств. Статус женщины в египетской цивилизации был выше, чем в Месопотамии, что получило выражение в египетской религии.
Соответственно духовным устоям индийской идеологии сфера воспроизводства населения определялась как область неподлинного существования, проявление иллюзии рождения и смерти. Поскольку индивиды не способны противостоять заблуждениям и желаниям, рекомендовалось выделять в демографическом поведении, судьбе-ситуации аспекты, приближавшие к реализации религиозных целей.
Ментальной константой культуры воспроизводства населения в Китае являлся принцип ли. Демографические процессы понимались как естественное порождение космических, природных закономерностей. В их течении имеют место те же циклы, что и в смене времен года, царствующих династий – рождение – жизнь – смерть. Поскольку человек способен наделять природные явления смыслом, все виды демографической активности должны быть подчинены ритуалу. Взаимосвязи населения и природной среды рекомендовалось устанавливать согласно закону меры, учитывая, что воздействие одних и тех же факторов может иметь позитивный или негативный характер.
9. Демографические коды, системы символов и образов, представлявших различные стороны воспроизводства населения, входили в антропологию древних религий, теологию и космологию. Регламентация и экспликация существенных аспектов воспроизводства были основными функциями первобытного тотемизма, анимизма и шаманизма. В даосизме, индийских религиях проблематика деторождения относилась к сотериологическому измерению. У даосов к сотериологии относились нормы полового взаимодействия. В Месопотамии нормы поведения и отношений полов и возрастных групп были помещены в область светской этики и права, у индийцев, иудеев, христиан, конфуцианцев – в сферу религиозной этики. Бесконечность пакибытия – эсхатологическая идея древнеегипетской, зороастрийской, даосской, христианской религий. Сознательное устроение образа жизни – сотериологическая тема в религиях египтян и индийцев, у конфуцианцев, даосов, иудеев и христиан.
Теодицеи являлись распространенным компонентом религий ранних цивилизаций. Способность религий примирить людей с обстоятельствами их жизни и друг с другом относительна, она имела свои пределы. Тем не менее, в цивилизациях, в духовной культуре которых естественный и сверхъестественный миры не отделены друг от друга, компенсаторная функция религиозных комплексов была существенна для психического здоровья населения. Идеологии Передней Азии и Египта предлагали своим последователям избавление от негативных переживаний за счет изменения оценок неблагоприятных событий. В Индии и Китае в дополнение к этому сложились практики, системы приемов воздействия на психическое состояние, имевшие назначением обретение духовного равновесия.
10. Повторявшиеся при жизни каждого поколения демографические события положили начало видам, родам и жанрам древнего искусства. Первобытные малые скульптуры передавали присущие женщинам воспроизводительные особенности, менгиры помещались в местах захоронений. Погребальные обычаи египтян и китайцев породили архитектуру, скульптуру и живопись. Театральные представления Месопотамии являлись аграрными ритуалами. Египетские мемуары были наставлениями отцов сыновьям. Образно-символические ряды китайской литературы имели основанием половые взаимодействия.
Научное и практическое значение работы. В работе предложены новые концептуальные подходы в социальной философии, теории и истории культуры, философской антропологии, истории, религиоведении, демографии, экологии человека. Значимость их разработки связана с современными демографическими проблемами, возникновение которых обусловлено качественными изменениями в действии материальных и духовных компонентов культуры воспроизводства населения.
Научное значение работы состоит в разграничении исследовательских подходов и аспектов проблемы соотношения культуры и народонаселения. В ней определены конкретные культуральные регуляторы демографических процессов. Выявлены способы взаимодействия культуры и исследуемых демографией характеристик населения, а также прослежены изменения в соотношении явлений культуры и демографических показателей в истории человечества. Определены способы влияния различных характеристик населения на духовную культуру общества, путем изучения того периода демографической истории, когда сложились универсальные культурные составляющие естественного воспроизводства.
Установлено, что демографическая история начинается в эпоху формирования человечества, когда природные факторы утратили роль единственных регуляторов размножения, смертности и заболеваемости древнейших людей. В этот период происходило становление компонентов относительно самостоятельной сферы культуры – культуры воспроизводства народонаселения. К ней относились элементы, воздействовавшие на структурированность населения по полу, возрасту, семейному положению, состоянию здоровья и миграции. Культура стала формой преобразования биологического воспроизводства в демографические процессы.
Полученные результаты являются необходимым вкладом в развитие новой философско-культурологической системы знаний, расширяют область и предмет ее изучения. Работа дополняет теоретическую базу социокультурной антропоэкологии, включая в ее состав науки о народонаселении, биологию человека и историю. Она является теоретико-методологической базой исследований демографических аспектов социокультурной антропологии, представляет материал для разработки научных проектов и учебных программ философии, истории, демографии, социологии, религиоведения и истории медицины.
Апробация работы. Материалы диссертации получили воплощение в авторских лекционных курсах «Философия», «Культурология», «История религии», «Социология религии», «История брака и семьи», прочитанных в различных образовательных учреждениях России и США. Разработанные концептуальные подходы были использованы при проведении конкретных социологических исследований и разработке программы укрепления семьи в Республике Коми. Результаты исследования получили воплощение в серии монографий, одна из которых «Население и религия в культуре первобытного общества» включена в библиографический список Программы курса для ВУЗов «Религия и ее ранние формы» (Омск : ОмГУ, 2006).
Основные выводы, полученные в ходе исследования, представлены в виде докладов, лекций и сообщений на научных и научно-методических конференциях, тематических заседаниях специалистов в области философии, культурологии, демографии, биологии человека и теории управления, круглых столах и обсуждениях. Среди них:
VI Всесоюзная конференция по экологической физиологии, Сыктывкар, 1982;
Доклад в Центре народонаселения МГУ, Москва, 1985;
Региональная научно-практическая конференция «Воспроизводство населения и трудовых ресурсов Северного экономического района», Сыктывкар, 1988;
Республиканская научно-практическая конференция «Психологические аспекты пропаганды здорового образа жизни», Сыктывкар, 1988;
Республиканская научно-практическая конференция «Здоровый образ жизни: прикладные психологические аспекты», Сыктывкар, 1989;
Всесоюзная научная конференция «Население и социальное развитие», Москва, 1990;
III региональная научно-практическая конференция по вопросам социально- гуманитарного образования, Сыктывкар, 1991;
Международная конференция «Социологические идеи П.А. Сорокина и современное общество», Сыктывкар, 1992
Доклад в Республиканском Гуманитарном институте при СПбГУ, Санкт-Петербург, январь 1994;
Всероссийская научная конференция «Духовная культура: проблемы и тенденции развития», Сыктывкар, 1994;
Весенние лекционные серии. Университет Валдоста, Джорджия, США, 4 мая 1998;
Всероссийская научная конференция «Человек: социокультурные практики, модели и языки описания», Сыктывкар, 1998;
Доклад на заседании Коми отделения Физиологического общества при РАН, Сыктывкар, 23 декабря 2008;
Третья международная научно-практической конференция «Проблемы геополитики, геоэкономики и международных отношений». Санкт-Петербург, 22- 23 июня 2009 г.
Доклад на II Всероссийском симпозиуме по исторической демографии, Сыктывкар, июль 2009 г.
Сообщение на «круглом столе» II Всероссийского симпозиума по исторической демографии, Сыктывкар, июль 2009 г.
Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на кафедре теоретической и прикладной культурологии факультета философии и политологии Санкт-Петербургского университета.
Публикации. По материалам диссертационной работы опубликовано 25 научных работ, в том числе четыре монографии и семь статей в рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК РФ.
Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
Во Введении раскрывается актуальность темы, определены предмет и объект исследования, его цели и задачи, дана характеристика теоретико-методологических основ и источниковой базы работы. Изложение основных положений, выносимых на защиту, сопровождается освещением их новизны, апробации, научного и практического значения.
В первой главе «Абстрактные начала воспроизводства древнего населения», в соответствии с содержанием метода восхождения от абстрактного к конкретному, представлены элементарные составляющие демографических процессов древнего общества. Проводится анализ факторов репродукции поколений (раздел 1.1. «Условия репродуктивной активности»), способов воздействия древней культуры на смертность и состояние здоровья населения (раздел 1.2. «Антропогенные факторы здоровья и смертности»). В разделе 1.3. «Антропологические аспекты возрастных изменений» определяются содержание норм взаимодействия возрастных групп и пути социализации новых поколений. В разделе 1.4. «Фазы развития древнего общества и присущие им особенности воспроизводства населения» дана характеристика режимов воспроизводства человечества в рамках основных этапов древней истории.
Изучение вопроса о соотношении культуры и демографических процессов древности обусловлено тем, что в этих процессах существенную роль имели факторы докультурного, природного происхождения. Хотя их действие было изменено, снято законами общественной жизни, они сохраняли свою относительную самостоятельность. Население – совокупность людей, а сам человек – и культурное и природное существо. Выделение и изучение его природных параметров важно не только при исследовании происхождения человечества, но, в силу относительной самостоятельности биологических закономерностей, и для понимания его истории. Социальные по генезису явления, собственно культура противоречиво взаимодействовали с факторами природного происхождения.
При таком подходе человеческие индивиды, население не есть всецело культурное образование, поскольку в его бытии существенна роль природного начала. Движение населения происходило при диалектическом взаимодействии культуры и натуры, культурных и природных факторов. Поэтому можно вести речь о культурной и природной составляющих воспроизводства человека, о средствах и способах воздействия культуры на природные основы движения населения, о формируемых культурой нормах и ценностях, связанных с процессом смены поколений. Общефилософская проблема соотношения материального и идеального здесь приобретает форму вопроса о соотношении природы и культуры.
К рассматриваемому вопросу можно подойти иначе. В целом население – это компонент культуры, оно – результат «возделывания», улучшения, можно сказать, самообработки человечества, начавшейся с периода его формирования. Когда природный предмет изменен человеком, он весь, в единстве его исходных натуральных и новых качеств – есть явление культуры. Если мы изучаем человека, имея в виду его природное происхождение, выделяются, различаются природные и культурные стороны, составляющие движения населения. Тогда считается, что население лишь в части его параметров является компонентом культуры. Когда мы размышляем о населении как подсистеме общества, людях как общественных индивидах, все население в единстве природных и общественных свойств есть часть культуры.
Используя такой подход, можно утверждать, что существует особая, относительно самостоятельная подсистема культуры – сфера культуры воспроизводства народонаселения. К ней принадлежат созданные человечеством вещи, накопленные знания, установленные ценности и нормы, включенные в складывающееся из рождений и смертей отдельных людей возобновление поколений. Это элементы культуры, воздействующие на основные характеристики населения: структурированность по полу, возрасту, семейному составу, а также состояние здоровья и миграции.
Первобытная эпоха- период становления культуры воспроизводства населения. Развитие этой субкультуры началось с появления факторов, способствовавших увеличению объема человеческой массы за счет производства и использования орудий, освоения огня и других средств защиты от неблагоприятных климатических воздействий. Это был период господства трансперсональных духовных установок демографической активности. Отсчет демографической истории следует начинать с того времени, когда природные формы размножения и факторы смертности претерпели изменения, обусловленные влиянием культуры. Говоря языком демографии, рождаемость и сохранение потомства в первобытных стадах обеспечивалась не только индивидами, генетически более соответствовавшими условиям природной среды, но также имевшими генотипические особенности, делавшие их более приспособленными к поведению, соответствовавшему требованиям культуры. Напротив, смертность была выше не только среди менее приспособленных к природным условиям, но и среди менее приспособленных к усвоению культурных достижений. Из этого следует, что демографическая история начинается уже в эпоху формирования человека и общества.
Религии древних культур были ведущим звеном в цепи духовных процессов. Поэтому во взаимосвязи демографических процессов и духовной культуры древности связи населения и религии являлись базовыми, направляющими. Группы, выделяемые при изучении населения, и религиозные объединения состоят из одних и тех же людей, что является основанием взаимодействия подсистемы населения и религиозной сферы общественной жизни. Население и религия были подсистемами социума в первобытную эпоху и период развития древних цивилизаций. Религиозные верования, связанные с ними моральные нормы, религиозные действия включали в себя компоненты, оказывавшие воздействие на демографические показатели, выступали в качестве культурных регуляторов демографического поведения. С другой стороны, содержание древних религиозных верований, кодексов морали и обрядов несет в себе следы влияния процессов, происходивших в демографической сфере.
Вторая глава «Репродукция поколений в древних культурах» посвящена выявлению компонентов духовной культуры первобытного общества и древних цивилизаций, связанных с продолжением рода, обусловленных стремлением оценить и осмыслить природу отношений между разнополыми индивидами, родителями и детьми, сиблингами, другими родственниками и свойственниками. В этой главе исследуется воздействие указанных компонентов на соответствующие демографические показатели.
В разделе 2.1. «Принципы взаимодействия полов» устанавливается содержание основных культурных констант, определявших взаимосвязь женской и мужской составляющих древнего населения.
В присваивающих первобытных сообществах осознается деление по полу. Первоначально устанавливались особенности, связанные с участием в деторождении. Возникли нормы, требовавшие обособления полов в пространстве, что подтверждается раздельным поселением их представителей. Разделение обязанностей мужчин и женщин в хозяйственной, семейной, религиозной сферах было обусловлено природными предпосылками. С утверждением культурной регуляции взаимодействия полов это разделение утрачивает прямую связь с природными половыми различиями. В разных обществах один и тот же вид деятельности считался специфически мужским или исключительно женским занятием.
Мужской пол сохранил доминирование, сложившееся на стадии животных предков человека. В таких условиях формировалась способность женщин подавлять свои переживания и скрытно добиваться осуществления своих целей. Существовало два способа влияния первобытных женщин на поведение мужчин. Во-первых, взрослые женщины занимались воспитанием мальчиков. Когда мальчики взрослели, влияние старших женщин на их поступки сохранялось. Во- вторых, взрослые женщины могли манипулировать взрослыми мужчинами, используя свою привлекательность.
В анимистических верованиях деление населения по полу отразилось в подразделении духов на женских и мужских. Когда духи становились богами, они сохраняли пол. В соответствии с правилами мифологического мышления формировались образы первых андрогинных божеств, порождавших последующие поколения раздельнополых богов и людей.
В древних культурах Передней Азии основным направлением развития культуры воспроизводства населения было регулирование взаимодействия полов. Эти отношения детально регламентировали своды законов. Взаимодействие мужчины и женщины было главным демографическим вопросом месопотамской цивилизации. Многочисленные правила поведения женщин Месопотамии в различных ситуациях составлены так, что мужчина в них – сторона, предписывающая и оценивающая, а женщина – исполняющая. В демографической истории Месопотамии зависимость женского населения от воли мужчин усиливалась, имело место нарастание запретов, ограничивавших варианты поведения женщин. Хитрость и мстительность, умение скрытно добиваться осуществления планов, способность вводить в заблуждение, изворачиваться и не признавать своих очевидных ошибок и недостатков – вот качества, которые в женщинах воспитывало их положение.
Первобытное осмысление половых различий в эпоху цивилизации дополнилось появлением идеальных мужских и женских образов. В образах богинь Шумера, Аккада и Вавилона нашли отражение особенности культуры, черты характера и поведения женщин, занимавших разное положение в обществе. По одной из ветхозаветных версий творения женщина обладает всеми человеческими качествами наравне с мужчиной и духовно подобна Богу. Другой текст описывает женщину как спутницу, помощницу человека, подобную ему. Такое отношение утвердилось в древней еврейской, а затем в христианской культуре в большей мере, чем идея равенства полов.
В Древнем Египте существовал отсчет родства по женской линии. Женщины занимали жреческие должности, в некоторые периоды управляли страной. Их положение в обществе получило отражение в египетской религии. В ней велико число женских божеств высокого уровня. Простые египтянки находились в зависимости от родственников и мужей, хотя имели больше прав, чем женщины в Месопотамии. Анализ литературы Древнего Египта показывает, что женским персонажам в большей мере, чем героям мужского пола, приписывались отрицательные черты.
В индийской культуре женщины и мужчины рассматривались как полагающие друг друга противоположности, вместе составлявшие единое целое. Образовав пару, они не были в ней равными сторонами взаимодействия. Считалось, что только мужчина способен принимать принципиальные решения, приносящие благо и связанному с ним индивиду другого пола. В женщинах ценилась способность подчиняться, которую они вырабатывали в себе не без труда. Нарушения гармонического взаимодействия двух полов оценивались как показатель мирового неблагополучия, свидетельство космического кризиса.
Природа женского пола не истолкована как порочная, хотя его представительницам приписывались непостоянство, непоследовательность в мыслях и поступках, другие слабости. Женщины имели права собственности и наследования, в некоторых ситуациях могли выбирать супруга, участвовали в богословских спорах. Идеальными мужскими образами в индийской литературе являлись воин и мыслитель-аскет. В реальной жизни состоявшимся мужчиной считался глава семьи, тот, кто имеет жену и потомство. Для женщины высшим, религиозным долгом было выполнение семейных обязанностей.
В духовной культуре Китая утвердился принцип бинарности мира, выраженный в учении о двух космических началах, движение которых обусловливало ход природных процессов, а взаимодействие вело к рождению «десяти тысяч вещей» (т.е. всего сущего). В контексте этих идей интимные отношения полов рассматривались как воспроизведение взаимодействия инь – ян. При этом собственно брак должен был направлять ритуал – ценности и нормы культуры. Если в брачных отношениях доминируют спонтанные проявления природных программ поведения, в семьях неизбежен разлад.
В изменениях статуса женского населения в древних культурах не наблюдается однообразия. В одних из них положение женщин улучшалось, в других- они лишаются некоторых прежних возможностей. Неравенство полов особым образом выглядело в первобытных сообществах и цивилизациях Древнего Востока. Оно выражалось в различных формах, от произвола и физического насилия мужчин до сознательных, добровольных уступок женщин. Влияние духовной культуры древности на взаимоотношения полов противоречиво. Способствуя углублению различий в образе жизни, поведении, судьбах мужчин и женщин, религия, мораль, право, искусство устанавливали нормы взаимодействия, необходимые для поддержания их единства и продолжения рода.
Содержание раздела 2.2. «Состав брачных кругов и формирование репродуктивных связей» составляет исследование условий, способов и направлений формирования демов в изучаемый период демографической истории.
В древних культурах связь мужчин и женщин, ведущая к деторождению осмысливалась как естественная составляющая мирового порядка, они соединялись в союзы, следуя примеру своих богов. Создав людей, боги древних цивилизаций, сразу устанавливают брачные отношения. Сложилось понимание того, что проявления полового инстинкта, необходимый процесс воспроизводства несут в себе угрозы благополучию общества и его членов. Поэтому связанные с ним религиозные нормы, в значительной степени имели запретительный характер.
Выделяются четыре природных компонента репродуктивной активности человека: потребность – поисковое поведение – ключевые раздражители – половое поведение. Культурные факторы оказывали воздействие на половую активность через четвертое звено цепи – поведение. Природные импульсы, давление потребности и запускаемых ключевыми раздражителями врожденных форм полового поведения, соотносились сознанием с содержанием ценностей и норм взаимодействия полов. В результате соотнесения происходил выбор линии реального репродуктивного поведения. За этой культурологической схемой выбора стоят физиологические процессы, высшая нервная деятельность головного мозга.
Разнообразные гипотезы о характере первобытных брачных кругов делятся на два класса. К первому относятся теоретические построения, основанные на идее древней «сексуальной революции», мнении о том, что первобытной культурой были порождены формы репродуктивного взаимодействия, отсутствовавшие в животном мире. Исследователи этого направления считают, что в условиях совершенствования орудий, проявления агрессии, конфликты, возникавшие на почве соперничества, имели деструктивные последствия. Поэтому первобытные нормы отношений между полами ограничивали половое поведение и группы людей, между которыми возможны репродуктивные связи. Утверждение таких норм проявилось в установлении экзогамии.
Сторонники второго подхода считают, что реальные репродуктивные взаимодействия индивидов в донеолитический или даже весь первобытный период истории качественно не изменились по сравнению с теми, что существовали у приматов, эволюционно предшествовавших человеку. Первобытная культура только конституировала их, закрепляла в нормах поведения.
Обе идеальные модели отражает стороны, варианты или этапы развития древних форм полового взаимодействия. Относящиеся к ним научные гипотезы верифицированы, обоснованы археологическими, этнографическими или этологическими свидетельствами. Думается, они могут рассматриваться как часть элементов еще не законченной сегодня целостной модели формирования брака и семьи, включающей в себя моменты единства и многообразия. Природные и культурные обстоятельства установления брачных кругов действовали в комплексе и определяли специфические для тех или иных первобытных сообществ пути их формирования. Универсальных видов брачных отношений, общей стадии развития семьи не существовало. В различных видах брака проявились все возможные варианты соединения мужчин и женщин в семейную группу. Расширение зон обитания определенных демов означало, что возникшие в них брачные традиции получали распространение и возможность диффузии в процессе кросскультурного взаимодействия.
Выделяемые исследователями различные причины установления брачных кругов и норм парного брака, полигинии и полиандрии, действовали в комплексе или определяли специфические для тех или иных первобытных сообществ пути формирования системы половых отношений. Возможно, какие-то формы брака дошли до периода письменной истории в «кустовой» форме, т.е. в изначальных видах.
Фактором формирования брачных кругов был тип поселения. Для возникновения экзогамии требовалось достижение такой численности плейстоценовых гоминид, когда занимаемые ими территории стали соседскими, между их сообществами установилось пространственное взаимодействие, необходимое для возникновения демов нового вида. К этому моменту в результате воспроизводства в изолированных популяциях родственных индивидов сложились особые признаки Homo, входящие в комплекс характеристик половой привлекательности человека.
Нормы экзогамии устанавливали брачные круги. Реальные отношения связывали мужчин и женщин в парах и гаремных группах, период устойчивого существования которых мог быть более-менее продолжительным. Формами деструкции дуальной экзогамии, там, где она существовала, были трехродовая экзогамия, большая семья на основе индивидуального брака ее членов, линидж, соседская община.
Переход к индивидуальному браку был изменением порядка репродуктивного взаимодействия индивидов в человеческих популяциях. Он положил начало качественным изменениям различных сфер материальной и духовной культуры- производства пищи, строительства жилья, морали, права, религии и художественного творчества. При сохранении агамных запретов, большее значение приобрели культурные факторы, обусловливавшие соединение определенных мужчин и женщин в брачные пары. Существенным фактором формирования демов оказались социальные деления, такие как варновые и кастовые в Индии.
Исследование позволило реконструировать следующие способы репродуктивного соединения полов в восточных цивилизациях а) овладение женщиной силой, включая захват женщин в виде добычи в ходе военных действий; б) покупка женщины; в) добровольный союз мужчины и женщины по взаимному выбору или выбору одной из сторон; г) союз мужчины и женщины, основанный на религиозном долге; д) союз женщины и мужчины, возникавший по воле родителей, е) левират. Браки оформлялись религиозной церемонией или светским договором.
Обозревая историю брака и семьи не легко оценить их качественные изменения как прогрессивные или регрессивные. Истинность или ложность таких оценочных суждений зависит от критериев, основываясь на которых проводят сравнения. То, что считалось нормой в одной культуре, оценивалось как аморальное половое взаимодействие, даже извращение – в другой.
С возникновением цивилизации преимущественное распространение получили полигинный и моногамный браки. Различные формы индивидуального брака могли сосуществовать не только в одном обществе, но и в одной семье. Женщины, получавшие плату, какие-то блага в обмен на сексуальные услуги осуждались в цивилизациях Передней Азии. В христианскую идеологию эта оценка перешла из древнееврейской культуры. В Египте, Индии и Китае к такому половому поведению женщин относились как оправданному сложившимися обстоятельствами. Если доход поступал в распоряжение храмов, проституция одобрялась. Ее корни находятся в первобытной истории, когда женщины вступали в половое взаимодействие с мужчинами в обмен на пищу для своих детей.
Сборники законов, другие документы, литературные памятники Передней Азии свидетельствуют о преобладании у ее народов моногамного брака, допускавшего наложничество. В них осуждаются измены, добрачные связи, аномальные половые отношения, вступление в половую связь родителей и детей, как кровных, так и приемных. Брачные нормы у шумеров, хеттов и евреев, в Вавилонии и Ассирии запрещали прелюбодеяние и добрачные связи. Допускались разводы и повторные браки.
В Древнем Египте моногамия также имела преимущественное распространение. В то же время следование ее нормам не было обязательным. Нормы, определявшие состав брачных классов имели поливариантный и светский характер. Не известны явно выраженные запреты браков родственников, добрачных связей, религиозные ритуалы, знаменовавшие вступление в брак. При заключении брака составлялся светский договор, предполагавший возможность развода по инициативе одной из сторон. Число жен в полигинных семьях зависело от экономических возможностей мужчины.
Начальной формой культурной регуляции отношения полов в Китае был групповой, дуально-экзогамный кросскузенный патрилокальный брак. По мере развития он становился несороратным, требование дуальности, обязательности брака с представителями одной определенной родственной группы отмирало. С возникновением цивилизации рамки агамии ограничивались кругом близких родственников, осуществился переход к индивидуальному браку в формах моногамии и полигинии. Число жен в полигинных семьях было тем больше, чем выше был ранг супруга. Моногамия мужчины, отсутствие наложниц были скорее вынужденным состоянием, обусловленным экономически.
При групповом браке выбор конкретного партнера из совокупности, определявшейся условиями экзогамии, зависел от индивидуальных склонностей женщин и мужчин, встречавшихся в специально обозначенные годовым календарем периоды. С переходом к индивидуальному браку в китайской культуре на выбор супруга все большее влияние оказывает решение родителей жениха и невесты, формируется отрицательное отношение к добрачным связям, изменам, повторным бракам. Все же в большей мере их отсутствие рассматривалось как должное, чем сущее. В аристократических кругах браки заключали по политическим соображениям. Отношения правителей с женами и их родней, интриги наложниц и евнухов, охранявших гарем – действенные факторы политической истории Китая.
Воспроизводство людей – не иллюзия, от участия в нем нелепо отказываться. Конфуцианские установки определяли статус мужа, жены и наложниц, регламентировали порядок их взаимодействия в семьях. Они формировали модели публичного, явленного обществу поведения супругов. Их интимная жизнь была сферой доминирования даосских принципов и практик. Роль женщины в данной области была ведущей. Конфуцианцы в этом плане ограничивались тезисом, что надлежащее выполнение интимного супружеского долга – обязанность цзюнь-цзы.
В Древней Индии выбор того или иного пути создания брачной пары зависел от варновой принадлежности. Полигиния и полиандрия считались приемлемыми, нормальными формами отношений. При этом моногамный брак был наиболее приветствуемым. Внебрачные и добрачные связи осуждались, как неконтролируемые проявления желаний. Вместе с тем, мужчине не следовало отказывать женщине, пожелавшей вступить с ним в связь с целью деторождения. Поэтому вдовы, супруги больных мужей избирали заместителей, обычно из круга свойственников. Допускались разводы и повторные браки.
В субразделе 2.2.6. рассматривается влияние выявленных принципов взаимодействия полов и формирования брачных кругов на объективные показатели соотношения полов в древних демах.
Преимущественное убийство новорожденных девочек по сравнению с мальчиками – одна из причин существовавшего в первобытном населении перевеса мужчин. Другим фактором дисбаланса в соотношении полов была меньшая средняя продолжительность жизни женщин, обусловленная материнской смертностью и ограниченными возможностями отдыха и питания.
В эпоху цивилизации понижающее воздействие этих обстоятельств на продолжительность жизни женщин сохранилось. Боевые действия были факторами повышенной преждевременной смертности мужчин. Третичное соотношение полов испытывало влияние дифференциальной активной и пассивной миграции мужчин и женщин.
Существовали ситуации, когда наличные половозрелые индивиды не участвовали в репродуктивной деятельности. Это происходило, когда они отказывались от нее постоянно или периодически под влиянием традиций, религиозных установок и политических целей. Некоторая доля мужчин и женщин не участвовала в воспроизводстве населения из-за требований безбрачия по религиозным и политическим причинам, а также обычая использования евнухов в качестве домашней прислуги в полигинных семьях. К репродуктивной активности не могут быть отнесены аномальные половые действия. Тексты всех древних цивилизаций содержат упоминания о различных половых отклонениях и по-разному их оценивают.
Действие различных факторов дифференциальной смертности и миграций женщин и мужчин, обстоятельств, препятствовавших репродуктивной активности индивидов разного пола, определяло изменения в показателях соотношения полов, зависевшие от конкретной ситуации, места и времени. Примерное равенство числа взрослых женщин и мужчин в демах было необходимым для реализации потенциальной плодовитости при преобладании моногамии. При ее отсутствии те же коэффициенты плодовитости могли быть обеспечены, если мужчин репродуктивного возраста было меньше, чем женщин. Недостаток взрослых женщин сдерживал рост численности населения. Диспропорции в соотношении способных вступить в брак разнополых индивидов в демах являлись обстоятельствами формировании полигинии, полиандрии, левирата. Хотя вдов призывали хранить верность умершим мужьям, иногда считая их повинными в преждевременной смерти супругов, запреты повторных браков не имели значительного распространения.
Увеличение мужской части населения оценивалось как благо. Предводители и цари проводили исчисления мужчин, материально поощряли матерей, рождавших сыновей. Чтобы отвести угрозу усиления возможного противника, издавались указы об уничтожении новорожденных мальчиков определенного народа или семьи. Супруги пытались добиться появления мужских потомков с помощью специальных средств – пищевых добавок, заклинаний и молитв, выбора благоприятного для зачатия времени. В обществах со сравнительно более высоким статусом женщин, отношение к рождению девочек было позитивным, их оставление на смерть у хеттов, египтян, евреев, индийцев не отмечено.
Реконструкции ступеней постижения природы родства и свойства, с установления родственной связи матери и детей до создания развернутых системных обозначений родственных и свойственных отношений, посвящен раздел 2.3. «Этапы и формы познания родства и свойственных связей».
Родственные взаимодействия, складывавшиеся в результате репродукции, были одними из основополагающих в первобытном обществе. Независимо от того, как их отслеживали, эти отношения реально переплетались с брачными, хозяйственными и пространственными. Отношения кровного родства как объективное биологическое явление существовали всегда. На ранних этапах истории идея родства нескольких поколений, связанных происхождением, отсутствовала, поскольку классификационные системы не отражали индивидуальные генетические связи. Понятие родства имело смысл, отличавшийся от современного. Основанием, определявшим родовую принадлежность, были совместная деятельность, соседство, коллективная собственность, тотемные верования, своеобразно переплетавшиеся с осознанием материнства. Положение индивида в системе родственных отношений определялось не его порождением определенными родителями, а принадлежностью к поселению, племени и роду, возрастом и полом. Действие норм первобытной морали распространялось только на так понимаемых родичей. В отношениях с чужими вступали в силу другие правила. Однако посторонний превращался в родича, если его принимали в сообщество, делили с ним еду, разрешали жить на своей территории.
Появление тотемизма – ранняя ступень познания родства, форма иллюзорного и приблизительного, не вполне соответствовавшего реальности его осознания. С одной стороны, он в равной мере объявлял родственниками людей, состоявших в близком и дальнем родстве и совсем не связанных родством. Родственниками считались не только посторонние индивиды, но и животные растения, камни и природные стихии. С другой стороны, случалось так, что тотемное родство не распространялось на людей, реально являвшихся близкими родственниками.
С развитием анимизма родственные отношения находят выражение в форме культа предков. С его содержанием связана идея унаследования потомками умерших их земли, имущества, прав и обязанностей. В неолите одни роды (кланы) составляли единые по поселению общины, члены других входили в состав нескольких разных общин. В многородовых общинах преобладала эндогамия, они были популяциями. Располагавшиеся по соседству субкланы составляли демы, в рамках которых заключались браки. Демы, брачные круги были вторым после семьи уровнем организации репродуктивных связей. В их рамках заключалось около трех четвертей браков. Подбор пар зависел от географических, биологических и культурных факторов. Экзогамия преимущественно приобрела форму запретов браков дядей и племянниц, племянников и тетей, а также кузенных.
Период формирования цивилизации – новый этап познания родства. С распространением индивидуального брака оно осознается как отношение «по крови», по происхождению, что обязывало относиться к родственнику как к самому себе. Осознание единства в группе непосредственно взаимодействовавших родственников поддерживалось участием в общих церемониях, поклонением общим предкам, действием агамных запретов.
Отношения родственников были противоречивыми. Хотя существовали нормы, требования взаимопомощи родственников, вражда, конфликты, войны в их среде были регулярным явлением. Нередко свойственники и родственники вспоминали о необходимости взаимной поддержки лишь в условиях возникновения общей внешней угрозы. В Библии особенно подчеркивается возможность конфликтов между братьями.
Формирование семейной собственности способствовало утверждению традиции ее передачи от родителей детям. Родственные отношения определяли положение индивидов в социальной структуре древних цивилизаций. Хотя возможности социальной мобильности существовали, человек, утративший связь с родней, не получавший от нее поддержки, мог утратить завоеванное положение и лишиться самой жизни. Идеологи китайской культуры утверждали, что надлежащее выполнение долга перед родственниками является основой общественного порядка. Тот, кто почитает родителей и старших родственников, также выступает и верным подданным правителя. Великое единение народа возможно при осознании общего родства, обусловленного происхождением от божественных первопредков.
Родственные связи переплетались с политическими и правовыми, не теряя при этом своего существенного значения. Законы и распоряжения правителей утверждали передачу имущества и социального статуса предков их потомкам. Во всех древних культурах действовал принцип коллективной ответственности близких родственников за действия, совершенные одним из них.
Степень влиятельности индивида или группы, их место в складывающейся политической системе находились в зависимости от родственной близости к правителю. Он выступал олицетворением клана, пришедшего к власти. Утвердилась норма наследования власти потомками правителя взамен правила передачи царских полномочий соответственно заслугам или боковым родственникам. Главы ранних государств были обязаны проявлять заботу обо всех подданных, включая неродственников. Сложилось противоречие между стремлением заботиться о родственниках и необходимостью поручать важные дела наиболее способным или преданным исполнителям.
Религиозные комплексы древних государств играли существенную роль в формировании новых видов взаимодействия людей, складывавшихся в дополнение к родственным отношениям. Храмовые общины включали в себя всех живущих на окружающей территории. Людей, относившихся к разным социальным слоям, не бывших родственниками, объединяло осознание единой религиозной принадлежности. В христианстве общность веры признавалась более важной, чем общность крови.
Осознание реальных семейных родственных связей проецировалось на область сверхъестественных явлений. Семьи и целые народы возводили свое происхождение к антропоморфным героям – первопредкам, великим создателям культуры, основавшим правящие династии и сословия священнослужителей.
Назначение раздела 2.4. «Осмысление деторождения и способы воздействия на рождаемость» – изучить роль объективных обстоятельств и преднамеренных действий в производстве поколений древнего населения.
На ранних этапах первобытной культуры рождение, беременность, зачатие понимались как сверхъестественно обусловленные события и состояния. Факторами, понижавшими рождаемость, были осложнения родов вследствие раннего вступления женщин в половую жизнь, недостаток женщин брачного возраста. Недоедание и неблагоприятные климатические условия, инбридинг, детоубийство и оставление новорожденных без ухода приводили к высокой детской смертности. Желание иметь детей или отказаться от них, в конечном счете, определялось возможностью их прокормить.
В эпоху ранних цивилизаций уровень рождаемости существенно не отличался от показателей первобытной эпохи. Понижающее воздействие оказывали на него военные конфликты. Вместе с тем, уровень смертности детей снизился за счет улучшения питания, распространения аутбридинга. Позитивную роль в этом снижении играли изменения в сфере духовной культуры, ведущие к ограничению детоубийства и поощрению деторождения.
Утверждение индивидуальных форм брака способствовало появлению идеи отцовства, постижению роли мужчины в деторождении. Понимание природы зачатия, беременности, рождения стало более реалистичным, чем в первобытной культуре. Тем не менее, элементы сверхъестественного в осмыслении деторождения сохраняются, приобретая новые черты. Первобытным сознанием предполагалось, что тотемный зародыш входил в женщину и вызывал беременность. В цивилизациях Месопотамии и Египта утверждается мысль о том, что божества могут быть призваны для участия в рождении ребенка. Они наполняли тела земных родителей, становясь причастными к зачатию. Для современного человека христианская история Марии, непорочно зачавшей и родившей ребенка от Бога, выглядит чудесным исключением. В древней культуре она воспринималась как повествование о заурядном событии.
В мифах других древних цивилизаций встречаются многочисленные истории о необычных, сверхъестественных рождениях, в том числе происшедших в результате непорочного зачатия. Дети, совместно зачатые богами и людьми, женщины, беременевшие от слова, солнечного луча, умершего супруга, купания в священном водоеме и соприкосновения с необычными предметами, существа мужского пола, выносившие и родившие ребенка, обнаруживаются в них.
В духовной культуре древнего общества сформировалась идея повторного рождения индивида. Ее смысловыми аспектами были: а) прохождение возрастного рубежа взросления, б) воскресение, в) возвращение пропавшего в родные места, г) метемпсихоз, д) обретение нового социального статуса,
е) постижение истины и обретение особых духовных качеств, ж) продолжение жизни в собственных детях, з) возвращение к стадии младенчества путем использования алхимии омоложения, к) очищение от совершенных предосудительных поступков.
Идея рождения проецировалась на явления, находившиеся вне демографической сферы. Рождение отдельных существ сменилось порождением их классов, за мифами о рождении организмов последовали повествования о порождении сверхъестественными существами неодушевленных предметов природы, сложились мифы о рождении мира, первой паре раздельнополых божеств или едином бисексуальном боге, породивших остальных богов и людей, идея Мирового Яйца, положившего начало Вселенной.
Рождение детей считалось предназначением женщины, поэтому большинство их, за исключением некоторых категорий жриц, включалось в брачно-половые отношения. Появление детей в семье в древних культурах оценивалось как благо. Литературные памятники показывают, что дети считались даром богов, приносившим родителям определенные преимущества в загробной жизни. В то же время в Месопотамии в каких-то ситуациях беременность оценивалась женщинами как нежелательная, хотя попытки ее прерывания наказывались. Эти ситуации были одним из проявлений противоречий индивидуальных интересов отдельных женщин и общественных ценностей. Возникали житейские обстоятельства, в которых женщины не желали принимать предписываемую природой и культурой роль детородных инструментов. Следует отметить, что различные способы предотвращения рождения нежеланных детей были известны и в обществах, не достигших уровня цивилизации.
Мыслители Индии понимали появление человека на свет и его последующий уход из жизни как проявление универсального закона циклического развития мира. Рассуждая о прекращении рождений, древнеиндийские мыслители в большей мере обращали внимание на то, каким образом последователи их учения могли бы избежать своего собственного повторного рождения. Вопрос о деторождении занимал их в меньшей степени. Дважды рожденным рекомендовалось начинать аскетическую жизнь, когда репродуктивный период заканчивался. Поэтому провозглашение прекращения рождений конечной целью, определяющей смысл жизни личности, не оказывало заметного влияния на реальную рождаемость и воспроизводство древнеиндийского населения.
В Китае рождение рассматривалось как результат концентрации, сгущения энергии, а смерть – как ее окончательное рассеяние. В иудейских, индийских и китайских текстах содержатся идеи о возможности второго, третьего и последующих рождений индивида, в которые вкладывался разнообразный смысл. В связи с совершением ритуалов нового рождения развивается идея духовного родительства. Учитель, наставник рассматривался как духовный отец.
В различных религиозно-философских учениях Индии и китайском даосизме приход ребенка в мир оценивался как печальное событие, поскольку большинство появлявшихся на свет людей были обречены на страдание и преждевременную смерть. Конфуцианцы утверждали, что какой бы трудной не оказалась жизнь индивида, его рождение следует считать благом, если, несмотря на беды, он прошел свой путь, не поступившись принципами. Древние осмысливали природу и смысл деторождения в соответствии с существовавшими идейными установками.
Между рождением и смертью человека проходит определенный период времени. Это – индивидуальная жизнь. Она является составляющей общего потока воспроизводства человеческого рода. Для отдельного индивида жизнь и смерть исключают друг друга, он либо жив, либо мертв. Для населения в целом это не так. В один и тот же момент времени одни люди рождаются и живут, другие – умирают. Соотношение этих частей меняется, во всякий период существования конкретного населения имеет место больше рождений или смертей. В главе 3 «Обстоятельства сохранения и уничтожения жизни в детерминации уровня преждевременной смертности» определяется воздействие общественно-экономических форм обеспечения пищей древних сообществ на численность их населения. Исследуются причины и способы насильственного прекращения человеческой жизни, и сдерживавшие его факторы.
Раздел 3.1. «Идея смерти в древней культуре» посвящен выявлению смысловых вариантов понимания и содержания оценок смерти в исследуемых древних сообществах. В начале демографической истории не существовало понимания смерти как небытия. Наблюдения за обезьянами, показывают, что они не различают живых и умерших, обращаясь с трупами особей своего вида как с живыми до тех пор, пока не происходит их разложение. По-видимому, сходным было отношение к мертвым у формирующихся людей. Противоречивое взаимодействие желаний сохранить тело умершего и устранить его проявляется в многообразии похоронных обрядов.
Феномен смерти оказал существенное влияние на формирование религиозных комплексов. В религиях к мертвым относились так, как если бы они продолжали быть. Образ умершего, пришедшего ночью в гости, нельзя было потрогать руками, но подобные образы оказывали на живых не меньшее влияние, чем постоянно видимые и осязаемые предметы. Для первобытной культуры характерно понимание смерти как продолжения жизни в измененной форме.
Первоначально концепция загробного существования не содержала идеи бессмертия души. Речь шла лишь о том, что бесплотная душа переживает тело, продолжает существовать какое-то время. У одного человека могло быть несколько душ. Идея их множественности характерна для религии древних египтян.
Дар воображения позволял создавать разнообразные картины потустороннего существования, отталкиваясь от идеи загробного бытия. Исходными были представления о том, что души мертвых продолжают заниматься тем, что делали в обычной жизни и продолжают находиться среди живых в привычных местах обитания. Идея воздаяния и даже суда над умершими формируется уже у первобытных народов, однако, получает преимущественное развитие у цивилизованных. В случае, когда концепция возмездия утверждается в культуре в качестве ведущей, размышления людей о смерти становятся фактором, реально влияющим на их прижизненное поведение.
В культуре Месопотамии смерть оценивали как неизбежное зло. Ушедшие из реального мира влачат безрадостное существование, в котором нет ни блаженства, ни страданий. Некоторые его обитатели находились в относительно лучшем положении, определявшимся более высоким прижизненным статусом, военными заслугами, наличием сыновей, смертью в раннем детском возрасте. В египетской религии одним из аспектов сотериологии было учение, согласно которому умерший получал в загробном мире вознаграждение или наказание за дела, совершенные при жизни. Зороастрийцы утверждали, что посмертный путь человека определял сознательный прижизненный выбор мыслей, слов и поступков.
Согласно мифам Месопотамии и текстам Ветхого завета, люди утратили возможность индивидуального бессмертия из-за ошибочного выбора прародителей. В священных текстах древних евреев смерть описывается как полное прекращение существования тела и личности. Вместе с тем, отдельные их авторы допускали наличие загробной жизни и воздаяния. Эти идеи получили развитие в христианстве.
В древних мифах Ближнего Востока существовал сюжет смерти богов. В отличие от людей, некоторые из них способны вернуться к жизни в своем прежнем качестве. Их ежегодные смерти и воскресения олицетворяли смену времен года.
Индийские мыслители, допускавшие существование души после гибели тела, определили четыре возможности ее последующего пути: перемещение в царство мертвых в высшие слои неба или наиболее близкий к поверхности подземный уровень, падение в места наказания, перерождение и нирвана. Продолжительность периода мучений грешников определялась числом совершенных проступков. Очищенные страданием, их души возвращались к земной жизни. Пребывание в местах блаженства также временно, задавалось числом лет добродетельной жизни. В добуддистском Китае не сложилось учение о потусторонних вознаграждениях и наказаниях. Считалось, что смерть приходит один раз, и она окончательна.
Во всех древних цивилизациях встречались мудрецы и обычные не склонные к метафизическим размышлениям индивиды, убежденные, что с завершением телесной жизни психическая деятельность также полностью прекращается.
Выяснено, что отношение к смерти в прошлом было таким же разнообразным, как в наши дни. Бессмертие и разложение, полеты на небо и уход под землю, потусторонние наказания и поощрения за прожитую жизнь были известны в древности.
Экономические, социальные, религиозно-философские и демографические аспекты обеспечения населения продуктами питания проработаны в разделе 3.2. «Пищевые цепи в структуре древних антропогеоценозов». Питание- один из аспектов отношений человека и мира, населения и природной среды. Достаточное питание – одно из исходных условий выживания рожденных людей. Объем и характер потребляемой пищи влияли на показатели смертности и заболеваемости. Будучи одной из базовых, потребность в еде выступала существенным фактором взаимодействия индивидов, первичных и вторичных групп. Добывание, распределение и потребление пищи как важнейшие составляющие существования древних обществ получили отражение в сфере их духовной жизни.
В отличие от животных, человек не имел врожденных программ добывания пищи. Орудия и приемы этой деятельности – составная часть первобытной культуры. Рацион человеческих популяций в значительной мере зависел от состава биотических компонентов занимаемой среды. Избыток пищи был предпосылкой роста их численности. В результате такого роста возникали ситуации, когда потребности людей превышали объем наличной еды. Тогда запасы пищи не возобновлялись, численность поедаемых растений и животных резко падала. Это приводило к вспышкам смертности и снижению рождаемости, побуждало сообщества к поискам новой среды обитания. Таким образом, в определенные моменты рост населения приводил к голоду. Недоедание являлось одним из основных факторов заболеваемости и смертности в первобытную эпоху.
Как уже отмечалось, первобытное население делилось на брачные круги, демы, в рамках которых осуществлялось воспроизводство, группы, связанные так или иначе понимавшимся родством и поселения. Добывание пищи осуществлялось хозяйственными коллективами. Такой коллектив потреблял пищу, существовавшую на занимаемой им территории. Вместе со своим ареалом он составлял систему пищевых цепей.
В условиях присваивающей экономики, при отсутствии прибавочного продукта, распределение пищи совпадало с ее потреблением. Формирование ранних религиозных воззрений модифицировало проявления пищевого инстинкта, способствовало утверждению относительного равенства в распределении продовольствия среди членов первобытных сообществ и возникновению пищевых табу. Еда отчасти распределялась между всеми членами коллектива, независимо от непосредственного участия в ее добыче. Если охотники и собиратели добывали пищу сверх необходимого, она распределялась в соответствии с вкладом каждого и потреблялась индивидуально, парами, иными малыми группами. То есть, распределение и потребление продуктов питания было как коллективным, уравнительным, так и индивидуальным, дифференцированным. Излишняя пища могла обмениваться, стать подарком, использоваться как угощение, повышавшее престиж ее владельца.
Совместное потребление пищи рассматривалось как акт, обеспечивавший единство людей, их родство. В первобытной культуре обнаруживаются корни «пищевых», связанных с питанием населения, верований и культовых действий, сохраняющихся и изменяющихся в последующие эпохи и существующих до настоящего времени, как христианское причастие. Формировались требования отказа от употребления в пищу определенных видов растений и животных, частей их тел и крови. Причиной их появления отчасти являлась непригодность определенных продуктов для питания человека. Некоторые вполне приемлемые для еды дары природы отвергались по идеологическим соображениям.
Переход к производящей экономике открыл возможности снижения смертности от голода, вызываемого исчерпанием естественных природных ресурсов. Изменился состав ведущих причин смертей и болезней людей. Возникновение производства средств существования привело к формированию новых явлений духовной жизни. Характерный для земледельческой деятельности разрыв во времени посева растений и сбора урожая означает, что замысел человека и его реализация разделены продолжительным периодом, что свидетельствует о появлении долговременного планирования действий, усложнении целеполагания. Прирученные животные вовлекались в хозяйственную деятельность, находились рядом с человеком постоянно. В таких обстоятельствах они становились предсказуемыми, лишались ореола таинственности, присущего вольному зверю. Эти изменения стали одним из факторов угасания тотемизма и антропоморфизации богов.
Увеличение объемов производимой еды способствовало развитию социальной дифференциации. Стабильное получение избыточной пищи создавало возможность выживания нетрудоспособных детей и стариков, а также появления лиц, которые частично или полностью освобождались от деятельности в сфере материального производства. Формировались нормы взаимодействия первичных и вторичных групп при редистрибуции еды. В периоды, когда ее не хватало, вступали в силу соображения, оправдывавшие ограничение питания определенных слоев населения.
Религиозные комплексы, вместе с их нравственным кодексом, а также политические институты эпохи цивилизации были непосредственно вовлечены в производство, распределение, обмен и потребление продуктов питания. Властные и жреческие круги побуждали растениеводов и животноводов к производству избыточных, по отношению к необходимому, объемов пищи, ради редистрибуции в целях упрочения власти и обмена в интересах престижного потребления. Правителям приписывалась сверхъестественная способность влиять на урожайность сельскохозяйственных культур и кормовых трав. Первые цари являлись верховными жрецами, отправителями ежегодных сезонных ритуалов – главных составляющих публичной обрядности. Такие ритуалы контактного и имитативного характера связывали жизнь людей с циклическими изменениями в дикой и окультуренной природе.
Храмовые хозяйства ранних цивилизаций, более самостоятельные в Передней Азии и входившие в систему государственной экономики Египта, на протяжении длительных периодов выполняли ведущую роль в производстве пищи. Египетская земледельческая община была поглощена государством. Оно и стало сообществом, основным коллективом по производству и распределению еды. На обширных полях храмовых хозяйств с большей эффективностью использовались передовые для своего времени орудия и методы обработки земли. На складах, входивших в комплексы культовых сооружений, хранились запасы пищи, распределявшиеся жрецами для нужд персонала, государственных чиновников, воинов, городского населения в виде текущих раздач, даров в дни религиозных торжеств, помощи в неурожайные годы. Храмы осуществляли дальнюю торговлю зерном. Индская культура, хетты, Персия, Урарту, Китай времени зарождения цивилизации прошли периоды существования общественных складов продуктов питания.
В Китае и Египте чиновники управляли производством продуктов питания, контролируя все его этапы. Распоряжения касались всех сторон жизни земледельцев от проведения крупномасштабных работ по созданию систем орошения до порядка проветривания жилых помещений. Налоги использовались для содержания правителей, чиновников и воинов.
Боги древних цивилизаций оказывали покровительство различным видам, сторонам, обстоятельствам сельскохозяйственной активности. Они сами нуждались в пище, которую получали в виде жертвоприношений. «Кормление» богов и умерших стало составной частью праздничной (календарной) и повседневной обрядности. Существовали различные варианты объяснения того, как боги поедали жертвенную пищу. Ее вкладывали или вливали в представлявшего бога идола. Испарение посвященных сверхъестественным существам жидкостей интерпретировалось как наглядное подтверждение их потребления. Бывало, что божества лизали пищу, и поэтому она усыхала. Продукты переносились к богам, когда их сжигал огонь. Еще один вариант состоял в том, что пищу сначала предлагали богам, а позже ее съедали жрецы или сами жертвователи. Сверхъестественные существа удовлетворял вид и запах пищи, они принимали ее душу. При таком понимании продукты питания заменяли их копиями, изображениями, растительные жертвы представляли как животные.
У индийских и иранских ариев все аспекты обеспечения населения пищей, ее производство, распределение и потребление имели сверхъестественный смысл. Особое значение придавалось тому, с кем человек делил принимаемую еду. Потребность в пище рассматривалась как основная жизненная привязанность. Поэтому индийские мыслители считали добровольный отказ от нее надежным средством избавления от неподлинного существования и уклонения от реинкарнации.
Питание населения – один из главных аспектов материальной культуры Китая, предмет рассуждений его философов и забот политиков, считавших обеспечение едой основой общественного порядка, благополучия государства, утверждения гуманизма в человеческих отношениях. При наличии значительного внимания, уделяемого питанию, его главным принципом объявляли умеренность. Достаточно иметь столько еды, чтобы не страдать от голода. Древний Китай не знал идеи прекращения употребления пищи как способа обретения потусторонних благ. Человек мог отказаться от еды из чувства долга, в условиях, когда, принимая ее, он «терял лицо».
Массовый голод, согласно взглядам китайских мыслителей, ведет к уничтожению принципов и норм культуры. Голодные бунты действительно были одним из главных факторов политической нестабильности в китайском обществе. Производители пищи выражали недовольство ее несправедливым перераспределением. Ученые считали, что усилия и способности народа и правителей, чиновников и крестьянства в равной мере способствуют успехам в решении продовольственной проблемы. Лень и расточительность трудящихся порицались ими так же, как ошибки и жадность организаторов деятельности по производству и распределению пищи. В «Тай пин цзин» представлена модель общества «Великого Равновесия». Совершенномудрый правитель обеспечивал в нем уравнительное распределение еды и других материальных благ, при этом, несмотря на существование жесткой системы социального ранжирования, отсутствовали частная собственность и личное богатство.
Достаточное питание – витальная потребность человека. Природные факторы ее удовлетворения противоречиво взаимодействовали с культурными. Древние системы производства и дистрибуции пищи формировались при активном влиянии идеологических конструкций. Духовная культура включала в себя чистые формы, идеальные типы взаимодействий и поведения нуждавшихся в еде. Усваивая ее идеи, ценности, нормы, индивиды соотносили природные потребности и сознательные мотивы активности, наделяли смыслом свои действия, направленные на пищевое насыщение.
Культура производства пищи была фактором сохранения жизни людей: все большее их число доживало до репродуктивного возраста и порождало новых индивидов. Но в древнем обществе росли и показатели преждевременной смертности. В значительной мере она была насильственной, параллельно развитию культуры производства питания развивалась культура уничтожения людьми друг друга. Эти процессы исследуются в разделе 3.3. «Усилия по сохранению мира и насильственная смертность»
Взаимное уничтожение происходило как в рамках первобытных сообществ, так и при столкновениях соседних стад и общин. Уровень смертности, вызывавшейся действиями сородичей, сопоставим с потерями от нападений внешних врагов, особенно если иметь в виду массовое уничтожение нежелательных новорожденных.
С формированием цивилизации появилось специализированное оружие, предназначенное для убийства. Его поражающие возможности увеличились. В военных столкновениях принимали участие во все большей мере профессиональные армии. Возникла воинская специализация, появились роды войск. Совершенствовались приемы военных действий, возникли атака и оборона, засада, обход, окружение. Складывалось командование различных уровней. В Индии и Китае формировалась военная наука. Эти этапы и направления развития культуры имели одну цель – убийство и нанесение увечий как можно большему числу людей. В дополнение к выделенным демам, поселениям, родственным объединениям и коллективам по обеспечению пищей следует добавить вооруженные группировки, призванные сохранять существование первых четырех групп, в условиях угроз со стороны враждебных военных соединений.
Помимо уничтожения людей в ходе военных действий древние государства проводили карательную политику в отношении собственного населения. Правители Месопотамии, Египта, Персии, Индии и Китая в массовом масштабе применяли смертную казнь и телесные наказания, приводившие к пожизненным увечьям, чтобы принудить население к подчинению. На эти карательные акции подданные отвечали мятежами, восстаниями, приводившими к гибели десятков тысяч людей и крушению царств.
Насильственная смертность росла в периоды продовольственных кризисов, возникавших при неблагоприятных изменениях природной среды, похолоданиях, засухе или наводнениях, исчерпании плодородия почв. Имели место ситуации, когда при прежней урожайности население росло слишком быстро, чтобы его прокормить. В такие демографические фазы развертывались войны и восстания, происходили вспышки, качественный рост показателей насильственной смертности. Уничтожали примерно такое количество людей, какое их число все равно погибло бы от голода. Их убивали стихийно, без разбора, с максимальной жестокостью.
Первоначально уничтожалось все население захваченных территорий. С появлением специального вооружения уничтожение пленных дополняется практикой их обращения в рабство. Складывались новые причины военных действий. Если первобытные сообщества вступали в конфликты в силу природной агрессивности человека, ради мести или демонстрации военной доблести, захвата природных ресурсов, то в эпоху цивилизации к столкновениям приводили стремление к захвату пленных, материальных ценностей, борьба за политическую власть.
Воинское сословие имело собственную духовную субкультуру. Военные действия осмысливались как исполнение религиозного долга, выполнение воли богов и призывов жрецов. Истребление оправдывалось тем, что убитые придерживались другой веры, принадлежали к иному этносу, нарушили законы. Первобытную военную магию в эпоху цивилизации сменила умилостивительная обрядность. Древние боги в той или иной степени выполняли военные функции. Им приносили жертвы, в виде массового лишения жизни захваченных пленных. Победители присваивали изображения богов противника, пытаясь привлечь чужих богов и жрецов на свою сторону. Враждебное отношение к божествам соседних народов – особенность религиозной идеологии иудеев.
Население древних государств было постоянно вовлечено в войну или испытывало угрозу нападения. Войны несли смерть, увечья, рабство, разрушение хозяйства и семей, крушение планов и надежд на лучшую жизнь. В мирное время военные использовали превосходство в силе против собственного населения, изымая для своих нужд материальные ценности и принуждая сограждан к исполнению трудовых повинностей. В духовной жизни древних цивилизаций имели место оправдание войн и прославление военных доблестей и успехов, являвшиеся средствами поддержания воли к победе. Готовность биться, не страшась ранений и смерти, считалась главным достоинством мужчины.
Вместе с тем в культуре Древнего Египта формируется идеология миролюбия. Мирное время оценивали как благое для всех слоев населения. Некоторые фараоны, имея многочисленную сильную армию, не вели активных военных действий. Правители Индии и Китая выражали сожаление о войнах, ставших причиной гибели многих людей. Библия прославляла мирный период правления мудрого Соломона. Великий Заратуштра призывал своих последователей сложить оружие и прекратить военные набеги. В «Бхагавадгите» вопрос о допустимости массового убийства в ходе военных действий рассматривается и решается в соответствии с религиозным пониманием смерти.
Принцип достижения победы любой ценой в военных доктринах Индии и Китая модифицирован установкой на максимально возможное сохранение жизни собственных воинов. Военные теоретики Индии придавали особое значение анализу соотношения сил противоборствующих армий, определению моментов, благоприятных для начала военных действий, извлечению и сохранению результатов, достигнутых победой в войне. Китайская военная доктрина основывалась на принципе постоянного существования военной угрозы. Не следовало полагаться на миролюбие и снисходительность противника. Рекомендовалось, постоянно сохраняя и наращивая военную мощь, сводить до минимума прямые столкновения, ведущие к массовым потерям.
Жестокие наказания, кровопролитные стычки ариев с местным населением, борьба за власть, войны между соседями и близкими родственниками побуждали индийских мыслителей к поиску радикальных средств искоренения разрушительных конфликтов. Их учение об абсолютном ненасилии исключало нанесение вреда действием и словом любому живому существу, даже в целях самозащиты. Идеологи Китая не находили возможным полностью отказаться от насилия. Они считали войны, физические наказания, межличностные конфликты неизбежным злом, проявления которого не следует усугублять агрессивной внешней политикой и необоснованными репрессиями против своего народа.
Общность духовной культуры в период древних цивилизаций не была фактором сдерживания. Военные действия вели стороны, поклонявшиеся одним богам, имевшие общие моральные и эстетические ценности. Сами боги в мифах ведут войны друг с другом и предпринимают попытки массового уничтожения людей, имеющие целью их полное истребление. Миролюбию способствовала религиозная толерантность, терпимое отношение к чужим религиям. Одним из достижений древности стал гуманистический принцип свободы совести, признания права на духовный выбор и исповедания различных религий населением одной страны. Преимущества в развитии, способность влиять на соседей получали культуры, в которых преобладала веротерпимость.
В период формирования цивилизаций на обширных территориях планеты складываются этнические группы. Сознание этнического единства, общность языка- факторы способствовавшие заключению брачных союзов. Этнические рубежи имели тенденцию совпадать с государственными. Государства имели эндогамную природу. Семья – элементарная форма организации брачных связей, родства, добывания пищи, сохранения жизни. Этнос и государство – наиболее общие формы организации этих взаимодействий и видов деятельности.
Эпоха древних цивилизаций – время возникновения империй, мировых держав, объединявших разные народы с их своеобразной культурой. В условиях постоянных военных конфликтов сохранялись и увеличивали население те цивилизации, где идеи культурного превосходства над соседями и патриотические установки не приводили к изоляционизму. Устойчивость древних мировых держав обеспечивалась политикой устранения региональных различий, положением, при котором, к этносам, оказавшимся в границах мировой державы, не относились как инородным. Великим народам древности было присуще убеждение, что дети от смешанных браков приобретают качества цивилизованного родителя, а не «портятся» от варварской крови.
Влияние культурных факторов на уровень насильственной смертности населения было как сдерживающим, так и поощряющим. Совершенствование оружия и приемов ведения боя вело к повышению преждевременной смертности. С появлением цивилизации государства пресекали проявления взаимной агрессивности своих подданных, при этом уничтожая их за неповиновение. Если бы в духовной сфере общества не сложились нормы сдерживания взаимного уничтожения, показатели смертности от него были бы еще более высокими.
Одним из основных аспектов работы было исследование взаимосвязи культуры и возрастной структуры населения, того, как в древности осмысливались возрастные изменения и формировались нормы взаимодействия возрастных групп.
Возраст человека – существенный фактор, определяющий его здоровье. Обладание хорошим здоровьем предоставляет возможность исчерпать определенные природой пределы продолжительности жизни, и познать, какие приобретения и потери приносит пребывание в сменяющих друг друга состояниях возрастных изменений. Результаты изучения этих вопросов изложены в главе 4 «Возрастные деления и здоровье населения».
В разделе 4.1. «Становление культуры взаимодействия возрастных групп» реконструируются нормы взаимодействия возрастных групп, направления социализации новых поколений, ритуальные обозначения этапов возрастных изменений. В рамках большей части первобытной истории в обществе отсутствовала какая-либо дифференциация, помимо деления по родству, полу и возрасту. Возрастная структура населения в донеолитический период включала в себя две группы: детей и взрослых. Первобытные религиозно-нравственные нормы предполагали подчинение детей, допускали насилие взрослых по отношению к детям и детоубийство. Наряду с тем, имели место такие необходимые условия воспроизводства, как забота, воспитание и научение детей взрослыми.
Инкультурация осуществлялась в виде совместного выполнения индивидами разных возрастов тех или иных действий. До изобретения письменности содержание памяти индивидов второй и третьей возрастных групп составляло информационное поле, духовную культуру человеческих сообществ. Социализация происходила в результате непреднамеренных влияний носителей культуры на новые поколения.
Переход в возрастную группу взрослых и обретение связанных с этим прав символизировали инициации. Они отмечали качественные культурные изменения в индивидуальной жизни, были способом постижения возрастных делений, средством подготовки подростков к выполнению ролей взрослых мужчин и женщин. В некоторых изучаемых обществах не было особых ритуалов, обозначавших переход в группу взрослых, испытаний и интенсивного обучения посвящаемых. Тем не менее, и в таком случае имели место определенные возрастные рубежи – вступление в брак, рождение собственных детей, обретение определенной хозяйственной самостоятельности, которые сверстники должны были проходить почти одновременно.
В общинах растениеводов и животноводов сложилась третья возрастная группа – стареющие люди. Ее относительно немногочисленные представители выполняли ведущие роли в организации религиозной жизни, выступали хранителями традиций, занимая такое положение главным образом в силу своего возрастного статуса. Поклонение семейным предкам было формой поддержания духовного единства больших и малых семей, средством передачи семейных традиций от поколения к поколению.
Формирование и развитие цивилизаций – время утверждения норм взаимодействия людей разных возрастов, осмысления особенностей этапов возрастных изменений. Выделение групп дедов, родителей, сверстников, детей и внуков дополняется различением индивидов в рамках поколений по относительному возрасту. В мифах признаются возможными сверхъестественное ускорение или замедление течения возрастных изменений и их обратный ход – возврат пожилого человека к состоянию молодости.
Функции социализации детей в древневосточных цивилизациях перешли от общины, в частности, групп сверстников, к взрослым членам семей. Возникло организованное групповое обучение. В Месопотамии внесемейное обучение разным профессиям существовало с шумерского периода. Специальные учебные заведения были в Древнем Египте. Теме взаимодействия взрослых и детей уделено значительное место в египетских письменных памятниках и произведениях искусства, особым литературным направлением были поучения отцов своим сыновьям. Воспитанием детей из знатных семей занимались отошедшие от дел уважаемые пожилые наставники. Обучением детей в Индии занимались наставники – гуру, в семьях которых мальчики проводили часть своей жизни.
Особенностью китайской системы воспитания было то, что детей с ранних лет готовили к трудностям, возможному негативному отношению окружающих. Им прививали умение подчиняться старшим и совершенствоваться, изживать недостатки и развивать достоинства, чему было призвано способствовать обучение. Признавалась необходимость существования школ нескольких уровней, где переход на каждый более высокий зависел от способностей.
Взрослому населению надлежало материально обеспечивать стариков и детей примерно в равных для тех и других долях. Представители старшей возрастной группы управляли расширенными семьями и соседскими общинами. Их жизненный опыт позволял находить пути согласования разнообразных интересов, а также манипулировать младшими по возрасту. В древних мифах возникает образ мудрого старца, дающего полезные советы.
Почтение к старшим – одна из универсальных норм древней культуры. В Месопотамии пренебрежение к старшим родственникам рассматривалось как нарушение законов. Почитание родителей и старых людей предписывали книги Библии. В египетских текстах нашли отражение размышления о положении пожилых. В Китае сложилась идея, согласно которой все старое является более совершенным, зрелым, чем молодое и новое. Ко времени Конфуция утвердилась норма подчинения всем, кто старше. Оказывать уважение следовало не только представителям старших поколений, но и старшим по возрасту родственникам своего поколения.
Принцип подчинения старшим реализовывался с ограничениями. Значение возрастных различий менялось в зависимости от того, с какими качествами их сравнивали. Они имели особую важность во взаимоотношениях родственников. Правило «кто старше по возрасту – тот прав» во всех исследовавшихся культурах выполнялось с особыми оговорками и ограничениями. В дополнение к возрасту учитывались наличие и характер родственных связей, социальный статус, профессия, место жительства и личные качества.
В индийской культуре возрастным характеристикам уделялось наибольшее, в сравнении с другими, внимание. В ее рамках сформировалось учение об основных возрастных фазах. При этом в пределах главных возрастных стадий определены рубежи, достижение которых отмечалось специальными церемониями. Каждому возрасту предписывали особый образ жизни, стиль поведения, выполнение специфических задач. Одной из главных тем размышлений и обсуждений было завершение индивидуального возрастного цикла, подготовка человека к уходу из жизни. Содержание возрастных изменений, взаимодействие возрастных групп, положение пожилых людей были осмыслены всесторонне.
Состояние здоровья населения, картина заболеваемости – один из основных демографических показателей. Патологии, так же как войны, аборты, недостаток воды и пищи препятствовали росту численности древних сообществ. В разделе 4.2. «Целительство, оказание помощи старикам и больным» прослеживается изменение содержания идеи болезни и ее оценок в древних культурах, эволюция приемов лечения и форм поддержания существования нетрудоспособного населения.
Лечение – универсальное культурное явление. В исследуемых сообществах сложились различные воззрения на природу патологий. В анимистических воззрениях заболевание – состояние, когда душа готовится оставить тело или временно покидает его. В знахарстве, шаманизме, текстах Месопотамии и Египта, индийской культуре болезнь понималась как попадающее в организм и разрушающее его начало. В медицинских знаниях переплетались представления, отражавшие подлинную природу заболеваний и домыслы, основанные на вере в сверхъестественное. Соотношение этих компонентов менялось в зависимости от вида патологии и особенностей культуры.
В первобытном целительстве чаще использовались контагиозная магия и очищение, также применялись защитная и имитативная магия, передача болезни другому существу. По сравнению с другими типами магии, в лечебной – возможность представления воображаемых результатов действительными была в наибольшей степени ограничена. Когда причины нарушения здоровья были очевидны, лечение в большей мере проводилось соответствующим болезни образом. Если факторы заболевания были не наблюдаемы, считалось, что недуг вызван влиянием сверхъестественных явлений, тогда значительная роль отводилась магии, а также умилостивительным ритуалам.
В эпоху формирования и развития цивилизации развитие керамики, металлургии, ремесел способствовало созданию новых медицинских инструментов и сосудов для приготовления и сбережения препаратов. Хранение и передача результатов наблюдений патологий, способов их лечения, рецептов лекарств осуществлялись с использованием письменности. Накопление медицинских знаний позволило перейти к лечению хронических болезней. Лечение стало обособленным занятием, появились профессиональные врачи.
В индийской культуре смысл лечения заключался в вытеснении болезнетворного начала из организма и последующем восстановлении нарушенной внутренней устойчивости. В Ведах, наряду с мистическими причинами болезней и направленными против них заговорами, указывались натуральные факторы заболеваемости, упоминалось лечение с использованием лекарств природного происхождения. С развитием индийской медицины все большее место в ней отводилось рационалистическому целительству.
Китайцы, подобно египтянам, относили здоровье к ценностям высшего уровня. Оно рассматривалось как необходимое условие счастливой жизни, поскольку при наличии заболеваний человеческие желания удовлетворяются лишь частично. Причиной утраты здоровья считали недостаток или застой энергии в организме, нарушение равновесия ее различных видов. Лекари руководствовались принципом целостности. Лечили не отдельные органы, а всего человека. При этом осуществлялись комплексный подход, применение лекарственных препаратов, физиотерапии, физических и дыхательных упражнений, рекомендаций по организации половой жизни. Особое значение рекомендовалось уделять профилактике заболеваемости.
Древние культурные комплексы включали различные виды помощи больным и престарелым со стороны первичных и вторичных социальных групп. Прежде всего, поддержка заключалась в выделении им еды производителями пищи. Наличие такой помощи и ее характер определяли мировоззренческие принципы, менталитет, присущий той или иной культуре. Если болезнь рассматривали как справедливое возмездие за нарушение принятых норм поведения, наказанные не вызывали особого сочувствия. Другое отношение существовало там, где заболевшие рассматривались как невинно пострадавшие от сил зла. Забота о них становилась компонентом социально-ориентированной деятельности.
Несмотря на приносимые страдания, болезни не всегда оценивалась древними как зло. Иногда их считали вестниками богов, призывавших смертных в царство покоя. В христианстве встречаются многочисленные примеры чудесных исцелений. Однако ценность здоровья в этой религии – ничто в сравнении с возможностью спасения.
Существенное влияние на состояние здоровья населения оказывали биотические и неорганические компоненты антропогеоценозов и образ жизни, включая такие его характеристики, как оседлость или кочевание, проживание в сельской или городской местности, особенности жизнедеятельности, определяемые социальными делениями. Результаты исследования объективного воздействия этих факторов на население, восстановление этапов их осмысления представлены в разделе 4.3. «Природная среда и образ жизни в структуре факторов воспроизводства населения».
Появляющиеся на свет люди занимали место на земной поверхности. Жизнь существует пространственно- временным образом. Для начального периода демографической истории характерна тенденция разобщения человеческих популяций. В конце верхнего палеолита плотность населения увеличилась, установилось взаимодействие прежде разобщенных сообществ, положившее предел нарастанию их генетической разделенности. Местные различия материальной культуры, наличие не имеющих аналогов достижений, обнаруживаются на материалах мустье. В период верхнего палеолита локальные культуры развиваются с разной скоростью, их достижения обнаружены в значительно различающихся по площади ареалах. Передаваемые от поколения к поколению знания, нормы взаимодействия, предметы художественного творчества, ранние религии вместе с их носителями распространялись в пространстве.
Миграции населения эпохи цивилизации сопровождались смешением различных по происхождению культур. Наиболее массовыми миграциями были передвижения кочевых народов, военные походы и бегство от завоевателей. Смену места проживания вызывало стремление найти благоприятные условия производства пищи. Правители предпринимали насильственные переселения побежденных народов и своих подданных.
Состав компонентов окружающей среды определялся пространством, местом на поверхности планеты, занимаемым тем или иным поселением. Мыслители прошлого пришли к выводу, что одни и те же природные силы поддерживают человеческое существование и приносят смерть, обеспечивают здоровье и вызывают болезнь. Наличие необходимых для жизни компонентов среды, интенсивность их воздействия, мера проявления зависят от высших сил и самого человека. Благоразумие и активность людей предохраняют от негативных внешних обстоятельств. Их ошибки и лень приводят общество к деградации даже при наличии благоприятных условий.
Древние люди были способны производить средства защиты от неблагоприятных влияний среды, возводя жилища. Индивиды лишались защиты от опасных внешних воздействий, покидая жилые помещения, отсутствие которых призвана компенсировать одежда. Постройка рассматривалась как организованное культурой пространство, оберегавшее от угроз естественной среды. Наряду с выполнением прямых утилитарных функций, жилище и одежда являлись средствами обособления полов. Они также являлись культурными приметами социального статуса индивидов и символами их ценностных ориентаций. Благодаря строительству жилья, использованию одежды и обуви относительная доля болезней, вызванных регулярными лимитирующими климатическими воздействиями и нападениями животных, в эпоху цивилизации снизилась.
Особенности жизнедеятельности групп населения, занятых различными видами деятельности – животноводством, земледелием, ремесленничеством, торговлей, войной, управлением, домашним хозяйством, богослужением, оказывали дифференцирующее воздействие на заболеваемость и смертность. Образ жизни страт различался по соотношению периодов трудовой активности и отдыха, физических и духовных компонентов жизнедеятельности. Представители элитных слоев имели возможность распоряжаться частью своего времени, выбирать линию поведения, отдыхать, заботиться о собственном здоровье. Для военных сословий существовал риск полного истребления. Физический труд в культуре древних государств оценивался как тягостная обязанность.
Формой отдыха от повседневных забот были занятия культовой деятельностью. В дни календарных религиозных праздников производители материальных ценностей освобождались от работ. В древнееврейской культуре сложился освященный религией обычай еженедельного субботнего отдыха. Избирательное воздействие различных причин заболеваемости и смертности на индийское население определялось варновым делением, каждой из них предписывался особый род занятий. В Китае особенности смертности и заболеваемости были связаны с ранговой принадлежностью. Власти Древней Индии не предпринимали специальных усилий, направленных на регулирование жизнедеятельности подданных. В Древнем Египте и Китае государство осуществляло политику унификации образа жизни населения различных регионов и страт. Принудительный труд использовался в качестве средства наказания за совершенные преступления.
В духовной культуре Индии имело место противоречивое взаимодействие гедонистических установок и аскетизма. Подвижничество в его крайних проявлениях предполагало не только отказ от получения удовольствий, но и преднамеренное причинение физических страданий самому себе. Ценности камы обращали получение чувственных, прежде всего половых, наслаждений в одну из главных целей существования. В жизни большинства индийцев реализация разнообразных потребностей и интересов сочеталась с ограничениями, которые диктовали реальные обстоятельства. В этом заключалась умеренность, которую пропагандировал буддизм.
Древнекитайские ученые не находили нужным призывать к аскетизму людей, жизнь которых и без того была полна лишений. Предметом их обсуждений являлся вопрос о том, следует ли предпринимать усилия для достижения сознательно избираемых целей или руководствоваться идеями недеяния, невмешательства в течение событий. Кун-цзы считал долгом благородного человека постоянную активную деятельность, направленную на поддержание культурных достижений. Благородный муж отличался от «низкого» не материальной обеспеченностью или знатным происхождением, а тем, что был человеком стиля. Даосы полагали, что все попытки активного воздействия на происходящее в конечном счете заканчиваются неудачей. Существуют объективные, непреодолимые тенденции, путь бытия, от которого невозможно отклониться.
Формирование древней культуры связано со становлением и развитием человеческой психики. С одной стороны, имела место психическая обусловленность первобытных верований и ритуалов, моральных норм, продуктов художественного творчества, с другой – все они оказывали влияние на психическое здоровье населения, распространенность и характер психических нарушений. Эти вопросы рассматриваются в разделе 4.4. «Психические нарушения в структуре заболеваемости».
В первобытных верованиях преобладало восприятие сверхъестественных сил как угрожающих и иррациональных. Умилостивительные ритуалы и идея искупления возникали как следствие потребности уберечься и очиститься от воздействия обстоятельств, разрушительному и непредсказуемому воздействию которых не могли противостоять. С формированием цивилизации психотравмирующим фактором становится имущественное и социальное неравенство. Сглаживание социальных противоречий, снятие напряжения в обществе и умах – одна из функций религий древних цивилизаций. Они формировали отношение населения к проявлениям зла, лишениям, бедам, несправедливости как заданным свыше, и поэтому неизбежным, осуществлениям непостижимого замысла. Другим средством оправдания страданий были утверждения об их преходящем характере, будущем вознаграждении для тех, кто безропотно переносит несчастья. Когда индивиды принимали свое положение как установленное богами, их недовольство, ненависть, желание бороться и мстить сменяла осмысленная покорность.
Средствами устранения отрицательных переживаний, эмоциональной разрядки были религиозные обряды и праздники. Изменение психического состояния их участников вызывали многократно повторяемые речевые формулы и телодвижения, специальные позы, особые зрительно воспринимаемые образы, многочасовые танцы. Составной частью некоторых обрядов являлось использование разнообразных веществ, изменявших психическое состояние человека. Во всех древних культурах употребляли вино, пиво, другие увеселительные напитки. Нельзя утверждать определенно, какой, так сказать, «опиум народа» – религиозный или настоящий, появился в человеческой культуре раньше. И тот и другой помогали на какое-то время и до некоторой степени отрешиться от проблем. Возможности эмоционального подъема и последующего расслабления давала художественная деятельность.
Психотерапевтические возможности древних культур были не безграничны. Анализ текстов показывает, что безвинные страдания праведных и осознание их несправедливости имели массовое распространение. Поэтому история Христа, так же как учение Будды о тождестве бытия и страдания, получили распространение в древнем мире. Религии не могли устранить зло и несправедливость, они снижали остроту переживаний их восприятия.
Ветхий завет объявлял злобность неустранимым качеством людей. В Индии нормальное состояние психики, душевное равновесие ценились выше физического здоровья. Одним из главных направлений развития ее духовной культуры был поиск средств, позволявших управлять психическими процессами, обрести способность контролировать чувства, желания и эмоции, избавиться от дезориентирующих заблуждений. Особенно опасными для психического здоровья и разрушительными для общества считались проявления ненависти. Занятия йогой были призваны развивать умение спокойно переносить враждебность окружающих и не допускать развития состояния сознания, при котором собственная ненависть к кому-то становилась доминантой.
Предметом внимания мыслителей Китая был вопрос о происхождении агрессивности. Легисты полагали, что враждебность, эгоизм и порочность – врожденные качества, атрибуты человеческих существ. Принимая во внимание эти особенности, можно эффективно управлять населением. Ученые других школ утверждали, что озлобленность формируются опытом общения с окружающими. Распространение любви, всеобщей бескорыстной доброжелательности и снисходительности позволило бы искоренить зло в отношениях между людьми. Китайские целители исходили из того, что психические расстройства, негативные эмоциональные состояния по существу не отличаются от соматических болезней. Для лечения тех и других использовались одинаковые методы. Основой психического здоровья населения считались благосостояние и отсутствие угроз жизни.
Известны свидетельства психических заболеваний, которые оценивались как наказание богов. В ряде культур душевнобольные не являлись объектом насмешек, притеснений и недоверия, а имели высокий престиж в силу представлений о присущих им сверхъестественных способностях.
В Заключении подведены итоги исследования темы. В составе древнего населения образовались: а) брачные круги, демы, в рамках которых осуществлялось воспроизводство населения, б) группы людей, связанных так или иначе понимавшимся родством, в) поселения, г) коллективы по добыванию пищи, д) воинские соединения. Каждая из указанных групп выполняла особые функции и была носителем соответствовавших основанию их сложения духовных комплексов. В популяциях были приняты особенные нормы брака, в родственных группах – формы отсчета родства, в поселениях и трудовых коллективах – знания об окружающей среде, способах получения в ней еды и сырых материалов для производственной деятельности. Задача воинов состояла в сокращении численности населения, особенно мужчин враждебных антропогеоценозов.
Соотношение брачных, родственных, хозяйственных, поселенческих объединений по объему изменялось в разные фазы древней истории. В случае существования эндогамных поселений до этапа верхнего палеолита состав потребительских родственных групп и поселений был один и тот же. Объединения по производству пищи и родственные группы никогда не совпадали по составу, так как дети, старики, больные не участвовали в хозяйственной деятельности. Брачные круги и хозяйственные коллективы включали одних и тех же взрослых мужчин и женщин. Взрослые индивиды входили в группы всех четырех типов. С установлением родовой экзогамии, в дем входили два, иногда более, поселенческих сообщества. Племя было общностью людей, связанных групповым родством и одновременно являлось популяцией. Входившие в него роды объединяла общая экономическая деятельность и занимаемая территория.
В древних цивилизациях родственники селились по соседству, образуя относительно самостоятельные хозяйственные и оборонительные объединения. Браки преимущественно заключались в пределах одного или нескольких соседних поселений между индивидами, чье родство не отслеживалось до степени дедов. В крупные земледельческие хозяйства входили десятки демов и родственных групп. В состав этносов вливались взаимодействующие популяции, большие и малые производительные группы, профессиональные военные соединения.
Генерированная древней культурой модель воспроизводства населения не имела целостного текстуального воплощения. Она реконструирована на основе метода единства логического и исторического путем изучения исторических сведений, мифов, манускриптов, произведений художественного творчества. Содержавшиеся в ней образцы гуманистического взаимодействия демографических групп были идеализацией. Они отчасти реализовывались в фазы экологических оптимумов. Периоды временного и относительного благополучия населения получили отражение в идеологемах утраченного «Золотого века», утопических моделях «счастливых земель и стран», программах переустройства социума, выдвинутых религиозными реформаторами, древними мудрецами, озабоченными идеей всеобщей справедливости правителями и лидерами народных восстаний.
Воздействие древней культуры на население было противоречивым. Древнее общество способствовало порождению человеческой жизни и препятствовало ему, поддерживало существование приходящих в мир человеческих индивидов и уничтожало их. В древнюю эпоху достигнут обусловленный природной средой оптимум численности человеческого рода. Дальнейший прирост и существование населения стали невозможными вне рамок культурного развития.
СПИСОК ОСНОВНЫХ РАБОТ,
ОПУБЛИКОВАННЫХ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ
Монографии
- Муравьев В.В. Социальное и биологическое в демографических процессах / деп. в ИНИОН АН СССР № 31462 от 14.10.1987, 1987. – 210 с.
- Муравьев В.В. Население и религия в культуре первобытного общества. – Сыктывкар : Издательство Сыктывкарского ун-та, 2000. – 81 с.
- Муравьев В.В. Население и духовная культура древних цивилизаций. – Сыктывкар : Издательство Сыктывкарского ун-та, 2002. – 167 с.
- Муравьев В.В. Производство жизни, болезнь и смерть в древнем обществе. Первобытная эпоха и Древний Восток / под ред. доктора философских наук, профессора Г.К. Черкасова. – СПб.–Сыктывкар : Издательство Коми научного центра УрО РАН, 2006. – 376 с.
Статьи в журналах и сборниках научных трудов
- *Муравьев В. В. Культура как форма преобразования биологического воспроизводства в демографические процессы // Вопросы культурологии. – 2008. – № 4. – С. 65–68.
- *Муравьев В.В. Идея смерти в древней культуре // Вестник Челябинского университета. Философия. Социология. Культурология. – 2008. – № 10. – С. 41– 52.
- *Муравьев В.В. Идея деторождения в религиях древних цивилизаций // Религиоведение. – 2008. – № 3. – С. 3–12.
- *Муравьев В.В. Питание населения и духовная культура общества // Вестник Челябинского университета. Философия. Социология. Культурология. – 2008. – № 28. – С. 59–69.
- *Муравьев В.В. Роль культуры в сдерживании военных конфликтов // Вопросы культурологии. – 2009. – № 4. – С. 17–22.
- * Муравьев В.В. Культурные факторы динамики населения древнего общества // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. – 2009. – № 1(4). – С. 75–80.
- *Муравьев В.В. Становление культуры взаимодействия возрастных групп // Вопросы культурологии. – 2009. – № 7. – С. 40–44.
- Муравьев В.В. Методологические вопросы исследования соотношения социальных и биологических явлений в демографических процессах / деп. в ИНИОН АН СССР № 10196 от 19.05.82. – 24 с.
- Муравьев В.В. Социальное и биологическое в брачно-половых отношениях // Психолого-педагогические проблемы совершенствования полового воспитания молодежи : межвуз. сб. – Сыктывкар : Сыктывкарский ун-т, 1983. – 13 с.
_______________________
* Обозначены статьи, опубликованные в журналах, рекомендованных ВАК РФ.
- Муравьев В.В. Демографические отношения и демографическое сознание / деп. в ИНИОН АН СССР № 17041 от 08.06.1984, 1984. – 8 с.
- Муравьев В.В. Совершенствование образа жизни населения – фактор общественного здоровья // Здоровый образ жизни: прикладные психологические аспекты : межвуз. сб. – Сыктывкар : Сыктывкарский ун-т, 1989. –
С. 3–10. - Муравьев В.В. Производственный коллектив в системе демографических отношений // Региональные особенности социально-экономического развития в условиях радикальной перестройки социалистического общества : межвуз. сб. – Сыктывкар : Сыктывкарский ун-т, 1990. – C. 75–83.
- Муравьев В.В. Ранние формы религии // Очерки теории и истории культуры: в 2-х ч. / под ред. В.П. Ефименко. – Ч. 1. Древний мир и Средневековье. – Сыктывкар : Сыктывкарский ун-т, 1996. – С. 17–21.
- Муравьев В.В. Религия Древнего Египта // Очерки теории и истории культуры : в 2-х ч. / под ред. В.П. Ефименко. – Ч. 1. Древний мир и Средневековье. – Сыктывкар : Сыктывкарский ун-т, 1996. – С. 30–32.
- Муравьев В.В. Религии народов Востока // Очерки теории и истории культуры : в 2-х ч. / под ред. В.П. Ефименко. – Ч. 1. Древний мир и Средневековье. – Сыктывкар : Сыктывкарский ун-т, 1996. – С. 90–97.
- Муравьев В.В. Христианская религия // Очерки теории и истории культуры: в 2-х ч. / под ред. В.П. Ефименко. – Ч. 1. Древний мир и Средневековье. – Сыктывкар : Сыктывкарский ун-т, 1996. – С. 146–150.
Тезисы и материалы конференций
21. Муравьев В.В. Взаимодействие социальных и экологических факторов в детерминации смертности и заболеваемости // VI Всес. конф. по экологической физиологии : тез. докл. – Сыктывкар, 1982. – Т. 1. – С. 42–43.
22. Muravyov V.V. Problems of combining social and family roles of women under northern conditions // The role of circumpolar universities in northern development. – Ontario; Tuimen, 1991. – P. 60–61.
23. Муравьев В.В. Природные факторы взаимодействия в концепции П. Сорокина // Социологические идеи П.А. Сорокина и современное общество : тез. докл. междунар. конф. – Сыктывкар, 1992. – C. 38–40.
24. Муравьев В.В. Религия в духовной культуре общества // Духовная культура: проблемы и тенденции развития : тез. докл. Всеросс. научн. конф. – Сыктывкар, 1994. – С. 56–58.
25. Муравьев В.В. Человек: взаимосвязь религиозных и демографических параметров деятельности // Человек: многомерность дискурсивных практик : материалы российской науч. конф. «Человек: социокультурные практики, модели и языки описания». – Сыктывкар : Сыктывкарский ун-т, 1998. – С. 124–126.
Муравьев Виктор Викторович
Культурные факторы динамики народонаселения
в первобытном обществе и древних цивилизациях востока
Специальность 24.00.01 – теория и история культуры
Автореферат диссертации на соискание ученой степени
доктора философских наук
Компьютерный макет И.В. Шевелёва
Подписано в печать 02.10.09.
Формат 60х84 1/16. Тираж 100 экз. Печать ризографическая.
Усл. печ. л. 2,5. Уч. изд. л. 3,1.
Редакционно-издательский отдел
Коми государственного педагогического института
167982, Сыктывкар, ул. Коммунистическая, 25
